Как давно он не советовался со своим зверем! Сколько лет прошло?

Он, тогда неопытный и наивный переярок, запал на яркую Гелю. Ангелина была чудо, как хороша, и всячески поощряла Кирилла. С ней он и получил свой первый сексуальный опыт, и настолько проникся, дорвавшись до взрослой жизни, что ни о чем другом и думать не мог. Даже гадал, а не пара ли она его, иначе, почему все так ярко и сладко?

Волчица была старше его на… существенно старше, прямо скажем — ровесница его матери. Но у оборотней судить о возрасте по внешности — дело неблагодарное, они долго сохраняют здоровье и красоту. В их клане одиночка появилась полгода назад, приехала откуда-то издалека, кажется, даже из другой страны. Да, он припоминает, что у Гели был небольшой акцент, который придавал ей еще больше шарма. Ее хотели все свободные волки, но поощряла она только двоих — Кирилла и первого бету отца — Максима. Демин вспомнил, как осторожно пыталась с ним поговорить мать.

— Кир, я понимаю, гормоны, молодость, но, все-таки, лучше присмотрись к свободным волчицам из клана. Через месяц Гон, ты наверняка, найдешь более подходящую самку.

— Почему? — набычился парень. — Зачем мне другая, если Ангелина мне нравится, и она не против. Мы ничего не нарушаем!

— Против твой зверь, верно? Зверь обманывать, придумывать или лукавить не будет. Подумай.

Да, Грис был против. Нет, спать с отзывчивой и безотказной самкой он Кириллу не мешал. Но когда Геля, перекинувшись, пригласила его спариться в звериной ипостаси, волк неожиданно взбрыкнул и отказался. Дошло до того, что Кир не смог обернуться!

Удивленный, встревоженный и растерянный парень, долго извинялся и краснел перед женщиной.

— Геля, я… мой волк, он не хочет. И я не могу перекинуться, — уши Кирилла полыхали, как маков цвет.

Луна, стыдно-то как признаваться этой потрясающей самке, что не можешь ее удовлетворить так, как она хочет…

Волчица показательно потянулась, перетекая в человеческую ипостась, и на траве оказалась обнаженная женщина. Ангелина облизнулась и мурлыкнула:

— Плохой волчок! Почему ты позволяешь зверю руководить собой?

— Но, — растерялся Кир, — он и есть — я!

— С чего ты это взял? — прищурилась самка. — Разве ты не хочешь меня? — она откинулась назад, упираясь в землю локтями и провокационно раздвинув ноги.

Переярок задохнулся, ощущая, как его, и до этого возбужденный орган, становится еще крепче и больше.

— Ты меня хочешь, — констатировала женщина, — а твой зверь — нет. Если бы вы были одним целым, то ваши желания совпадали бы. Чтобы твоя жизнь была беспроблемной, кто-то один должен взять ответственность на себя и думать за двоих. Думай, кто из вас главный — ты или он. У зверя только инстинкты, а у тебя есть еще разум.

Как можно думать, если перед ним — стоит только руку протянуть — приглашающая разделить с ней удовольствие самка? Если Грис не хочет, это его проблемы.

И с того дня переярок незаметно для себя принялся давить на зверя, подчеркивать, что именно он, Кирилл, из них двоих — главный, именно он, Кирилл, делает выводы и принимает решения.

А Геля поддерживала его стремление подчинить волка, и время от времени, высмеивала при Кирилле неудачников.

— Наверное, Борис ведомый, что его зверь ему велит, то и делает, а откуда зверю знать, как лучше? Вот, послушался волка, купил рассохшуюся лодку, конопать — не конопать, все равно — течет.

— Смотри, Васильева перевели с должности помощника Владимира в обычные сотрудники. Наверное, тоже не сам думал, а волка спрашивал, вот и не справился с работой.

Капля камень долбит, а тут еще гормоны, плотские радости — повелся, поверил, запомнил.

Чем для молодого волка закончились бы эти отношения, сказать сложно. Но во время Гона произошло несчастье. Почему Максим и Ангелина ушли за пределы территории клана, никто не знает. Старшие говорили, что от страсти волки потеряли бдительность. Оба погибли от пуль обычных охотников — бегали волками и нарвались на облаву. Трагическая случайность.

После смерти оборотень остается таким, в каком виде умер. Иными словами, если он гибнет в человеческой ипостаси, все видят умершего человека. Если в звериной — волка.

О гибели сородичей стало известно быстро, отец Кира тогда выложил охотникам баснословную сумму за два волчьих тела.

— Да, ты, мужик, шкуры сними и забирай только их, — советовал ловкий стрелок. — Зачем ты все-то тащишь? Хочешь, помогу освежевать?

Волки охраны дружно двинулись, воздух дрогнул от еле сдерживаемой ярости.

— Тише, — Роман остановил мужчин, и пояснил охотнику. — Нам целиком надо, дома снимем шкуры.

— А, так, вы фотографироваться хотите, типа, трофеи! — просиял мужик. — Возьмите еще нескольких, несолидно как-то — всего два.

— Нам хватит, — сдержанно ответил альфа, кивнув своим, чтобы тела забирали.

— Так-то, да, — легко согласился охотник. — Эти два — матерые, волк килограмм за семьдесят тянет, волчица больше полтинника. А остальные — мелочь, килограмм по тридцать пять — сорок пять всего. Первый раз вижу таких огромных!