Для эффективного управления имениями Браницкие разделили свои земли на семь территориальных ключей, одним из которых был Городищенский, состоящий из города Городище, сел Млеев, Валява, Деренковец, Орловец, Завадовка, Черепин, Свинарка, Бурты, Калиновка, Мельниковка, Хлыстуновка, Ксаверово, Журавка, Теклино, Ольховчик, Мирополье, Староселье, Смоляная Буда и Буда-Орловская.

После бракосочетания в 1820 году дочери Браницких Елизаветы Ксаверьевны с графом Михаилом Воронцовым (а впоследствии светлейший князем и фельдмаршалом) Городище с землями перешло в их владение и стало частью Мошногородищенского имения. Со временем огромное имение перешло по наследству их сыну князю Семену Воронцову, который, не имея возможности его посещать и лично вести в нем дела, поскольку постоянно находился за границей, подарил имение и все прилегающие к нему земли своей племяннице – графине Екатерине Балашовой, которая оставалась хозяйкой Городища до событий 1917 года.

Территория, где располагалось семейное поместье Гулаков-Артемовских, среди местного населения и сейчас называется Песчаной. Когда-то это был хутор Песчаный, и именно здесь прадед композитора Патрикий в 1742 году приобрел 60 десятин земли.

До наших дней в Песчаной сохранились места, связанные с детством юного Петра: река Ольшанка, пруд, овраги Макиторки, горы Кучугуры. Но в Городище не сохранилось ни одного строения или здания, которое несло бы в себе память о семье Гулаков-Артемовских. Покровскую церковь, в которой поколениями вели службы Гулаки-Артемовские, земляки-потомки, одурманенные идеологией советской системы, запустили и разрушили, кладбище с родовым склепом, где покоились останки славного рода, осквернили и сровняли с землей, а прах развеяли по ветру.

Именно стены и образа Покровской церкви видели крещение первого украинского баснописца и ректора Харьковского университета – Петра Гулака-Артемовского и его племянника, выдающегося певца и автора первой украинской оперы «Запорожец за Дунаем» – Семена Гулака-Артемовского.

В Покровской церкви совершало службы не одно поколение Гулаков: отцы Патрикий, Петр, Степан, Василий – их прадед, дед, отец и дядя.

С их прадеда и началось семейное служение в Покровской церкви.

В 1742 году в Городище была построена церковь в честь Покрова Пресвятой Богородицы, в ней пригласили служить Патрикия Гулака-Артемовского, который в то время был священником в Черкассах. По свидетельству старожилов, недалеко от Покровской церкви стоял дом священника, он был разделен на две части. Одна служила подворьем для его семьи, а во второй находилась небольшая церковноприходская школа, в которой обучались грамоте дети жителей Городища. И хотя церковь была разрушена (в советские годы в период борьбы с «религиозным опиумом»), память о ней и сейчас живет в воспоминаниях старожилов. Уроженка города О. Середа (Билашенко) так описывала Покровскую церковь: «Она была деревянная, большая и красивая, стояла над рекой. В церковь я ходила с мамой и сестрой, меня крестили в этой церкви. Улица тянулась от церкви до хутора Песчаного. А возле храма стоял домик, в котором издавна была церковноприходская школа». По словам А. Середы, школа работала и в 20-30-х гг. XX века. И она вместе с сестрой училась в ней в 1932–1933 гг. Женщина и теперь помнит верандочку, коридор и комнаты, где были классы. Но впоследствии здание школы разрушили, а церковь разобрали на стройматериалы и для других нужд. Так, сосед А. Середы – бригадир И. Буюк, воспользовавшись «служебным положением», набрал столько досок, что построил из них сарай, который вскоре сгорел, а люди говорили, что это «кара Божья».

Представительница рода Гулаков А. Шляхова рассказывает, что возле церкви располагалось не только само здание школы, в которой она училась в начальных классах, но и небольшое кладбище, где хоронили священников и церковных служителей. Но из-за советского вандализма и безбожия в Городище от него не осталось и следа.

Из рассказов местных жителей, в том числе П. Шляхового, стало известно о разрушениях, осквернении могил священников и самого кладбища. Так, по его словам, в 50-е годы ХХ века при строительстве моста через реку Ольшанку землю для насыпи брали с того места, где стояла церковь. В то время П. Шляховой работал шофером и собственными глазами видел разрушение склепа, как «в нем падали и ломались деревянные гробы священников». Очевидно, в склепе покоились останки как других служителей церкви, так и священников рода Гулаков-Артемовских: отцов Патрикия, Петра, Стефана, Василия. К сожалению, из-за безбожия и манкуртства части горожан их так и не перезахоронили, как положено, а разбитые гробы отвезли на курган Славы, где сбросили в яму и засыпали землей, взятой с того же кладбища.

В. Гулак, житель города и потомок рода Гулаков-Артемовских, своим рассказом подтверждает слова П. Шляхового. По его словам, в 1953 году, когда он, будучи еще мальчиком, посещал загреблянскую школу, то стал свидетелем того, «как во время строительных работ на реке Ольшанка с помощью грейдера разрыли захоронение: узкое помещение под землей, куда вели ступеньки, как в погреб, и где по обе стороны стояли деревянные гробы, не сбитые из досок, а выдолбленные из цельного дерева».

Уроженец городка А. Журавель рассказывает, что он в детстве с друзьями-сверстниками гулял на кладбище, которое находилось ниже Покровской церкви. Он хорошо помнит, что там среди захоронений были и могилы советских и немецких солдат, «так как бабушка частенько его ругала, чтобы не подходили к немецким». Уже будучи взрослым и работая водителем грузовика на строительстве моста через реку Ольшанка, он собственными глазами видел, как разрыли кладбище. Ужасные картины осквернения кладбища запали ему в память: «Бульдозер сгребал весь грунт в кучу, а экскаватор черпал оттуда землю вместе с останками, обломками гробов и песком». Всю эту землю отвозили на место, которое было отведено для сооружения кургана Славы. «Там смешались останки и из наших солдатских могил, и из немецких, и священников из церкви. Чтобы делали перезахоронение – то такого не помню», – вспоминает А. Журавель.

Н. Очковская рассказывает, как они с мамой ходили в церковь святить вербу. Рядом с церковью стоял деревянный домик – начальная школа, куда ходила Н. Очковская, а ее родители вспоминали, что там испокон веков жили священники со своими семьями. Рядом со школой был поповский колодец, а ниже – кладбище.

Муж Н. Очковской, В. Очковский, в 50-х гг. ХХ века работал на грейдере при строительстве моста через реку. Землю брали возле Покровской церкви, и когда В. Очковский наткнулся на погребение, то решил вместе с коллегой его осмотреть. Из любопытства они открыли один из склепов и вытащили истлевший гроб – там лежал человек с большим крестом на груди. Позже кирпичи из погребений стали разбирать жители города для собственных нужд, а могилы, останки священников и куски истлевших одеяний лежали под открытым небом. Затем все останки закопали на этом же месте, а землю для оснований моста использовали уже из верхних слоев. В конце 60-х годов ХХ века, когда строили курган Славы, землю для него брали с этого же кладбища и вместе с человеческими останками отвозили на насыпь.

О том, как колокола Покровской церкви созывали людей на службу, помнит уроженка города В. Лысак (Карп). Она вспоминает, как в 1934 году пошла в церковно-приходскую школу, которая находилась в бывшем поповском доме и в которую ходил ее отец. Женщина рассказывает, что «когда она однажды возвращалась из школы, то видела, как снимали колокола с церкви. Последним священником церкви Покрова Пресвятой Богородицы был отец Каламацкий, которого репрессировали. В конце Великой Отечественной войны здание церкви использовали в качестве зернохранилища, а после войны – полностью разобрали. Могилы были разрыты, и человеческие останки валялись по всему кладбищу, а ученики и даже взрослые играли ими в футбол».

В народной памяти сохранились и другие места, связанные с родом священников Гулаков-Артемовских. Жители города помнят и старую дорогу, что вела от церкви к хутору Песчаному, там стояла семейная усадьба Гулаков-Артемовских, там же раскинулись поповские луга, где пасли скот, и пруд, где стояла мельница, и возвышались горы Кучугуры. Сейчас на месте бывшей усадьбы Артемовских остался только старый колодец. Как свидетельствуют старожилы, это тот же источник, из которого маленький Петр пил воду. О местоположении той самой семейной Покровской церкви напоминает построенная совсем недавно часовня.