Во-вторых, во многом негативное настроение по поводу NDA в России сформировало известное судебное дело [13] по иску социальной сети для врачей «Доктор на работе» к компании «Ашманов и партнёры», занимающейся интернет-маркетингом. В этом деле истец требовал взыскать с ответчика ущерб, понесённый им в связи с нарушением NDA (включенного в состав договора оказания маркетинговых услуг). Суд исковые требования отклонил. Поскольку спор получил широкую огласку в СМИ, многие люди, не разобравшись в тонкостях дела, сделали поспешные выводы о бесполезности NDA в российских условиях. Однако в этом деле есть много «но», которые нельзя не учитывать.

Во-первых, в договоре не был приведён конкретный перечень конфиденциальной информации. В нём было указано лишь, что сведения, составляющие коммерческую тайну, передаются отдельным актом. Но на деле такой акт составлен не был, а значит, передачи конфиденциальной информации не произошло.

Если бы перечень конфиденциальной информации был конкретизирован в самом тексте договора (можно даже ограничиться установлением в договоре условия, что любая информация, полученная сторонами друг от друга в письменной или устной форме с указанием о её конфиденциальности, считается конфиденциальной. Допустимость данного способа идентификации конфиденциальной информации подтверждается судебной практикой, в частности, арбитражным делом № А56–92673/2016), либо был составлен акт о передаче конфиденциальной информации, то это в значительной степени повысило бы шансы истца на победу. Тогда как противоположное положение вещей сделало победу практически недостижимой.

Во-вторых, владелец конфиденциальной информации не установил в договоре штраф за её разглашение и ограничился «стандартной» санкцией, предусмотренной законом, – компенсацией ущерба. Однако применение данной санкции – само по себе дело очень трудоёмкое, ибо оно предусматривает необходимость доказывания факта причинения ущерба, его размера и причинно-следственной связи между его возникновением и действиями (бездействием) ответчика. В указанном деле представитель компании «Доктор на работе» не смог доказать ни размера ущерба, ни факт его возникновения. Установление же в договоре штрафа значительно облегчило бы задачу истца.

Работоспособность документа во многом зависит от грамотности его составления. Порой одно предложение или даже слово может сильно повлиять на его эффективность.

Ну и в-третьих, на данный момент в России уже имеется арбитражная судебная практика, подтверждающая работоспособность NDA и возможность привлечения к гражданско-правовой ответственности его нарушителя.

В качестве яркого примера можно привести совсем свежее арбитражное дело № А56–92673/2016 [14] , в котором суд взыскал с ответчика денежный штраф в размере 400 тысяч рублей за нарушение соглашения о конфиденциальности. Поскольку данное судебное решение устояло в апелляционной и кассационной инстанциях (определение кассационной инстанции – Суда по интеллектуальным правам состоялось 2 ноября 2018 года [15] ), то судебную практику в этом отношении, в принципе, можно назвать устоявшейся.

Ещё одним примером работоспособности NDA в российских условиях является арбитражное дело № А50–7090/2012 [16] , в котором были удовлетворены исковые требования, основанные на факте взыскания третейским судом штрафа за нарушение NDA [17] .

Как видим, NDA в России работает.

Более того, стоит учитывать тот факт, что наличие документа на руках (неважно какого) всегда даёт хоть какой-то шанс на его использование, тогда как его отсутствие лишает таких шансов полностью.

Есть мнение, что «джентльменские соглашения» получили своё распространение в XX веке благодаря мафии, которая старалась не оставлять вещественных доказательств своей противоправной деятельности, коими могли стать письменные договоры. И если бы не криминальный характер дел, то, скорее всего, представители указаной организации перешли бы на более надёжную – юридическую основу их ведения.

К сожалению, в России многие предприниматели до сих пор не любят фиксировать свои договорённости с партнёрами на бумаге, полагаясь в самых добрых «джентльменских» традициях на взаимную честность, здравый смысл и хорошую память. Однако память человеческая часто искажает произошедшее, а понимание «честности» и «здравого смысла» у людей может разниться. Часто поэтому и происходят конфликты, а партнёрства рушатся.

Конечно, юридическое (документальное) оформление отношений тоже не даёт полных гарантий мирного взаимодействия сторон. Однако всё же закреплённый не только на словах договор гораздо более надёжен. И не важно, оформлен ли он в виде электронной переписки, или на бумаге – главное зафиксировать его содержание. Конечно, важно, чтобы на «артефакте» остался след: на бумаге – подпись (содержащая желательно не менее трёх букв, в противном случае будет очень сложно установить принадлежность подписи конкретному лицу), в электронной переписке – использование аккаунта, зарегистрированного на участника переговоров.

Письменное закрепление партнёрами своих договоренностей – это самый минимум, что они могут сделать для избежания конфликтов в будущем. Однако нередко, чтобы достигнутая договорённость получила возможность юридической защиты, её нужно «упаковать» (оформить) с помощью специальных юридических средств, в противном случае она может оказаться за пределами правового поля.

К таким юридическим средствам может относиться придание договору нотариальной формы, регистрация в государственных реестрах, выбор правильной конструкции договора, определение его минимальных существенных условий и т. д.