Не было слышно ни выстрела, ни криков. Тина просто спустила курок и бросилась вон из дверей, а Арина, чей инстинкт самосохранения сработал с опозданием, поняла, что пуля все-таки достигла своей цели.

В сознание ворвалось монотонное тикание часов. До этого было очень темно и тихо, но Арина знала, что нужно бороться. Внутренний голос подсказывал, что, если она не станет ничего делать, то проиграет. И все закончится. Но она этого не хотела и приоткрыла глаза. На потолке горела лампа и слегка помигивала.

— Она очнулась, — произнес кто-то.

Этот голос прозвучал словно издалека. Арина попыталась пошевелиться, но ни руки, ни ноги не слушались. Девушка с огромным усилием повернула голову и увидела высокую фигуру. Фигура тоже повернулась, и Арина узнала Модеста Леонидовича.

— Она борется, — произнес он.

— Но этого недостаточно, ведь так? — спросил Стас. — Пуля заворожена?

— Я не знаю, пока не достану, — пробормотал Модест Леонидович.

На лице у него была медицинская маска, в одной руке шприц, а в другой длинные металлические щипцы. И Арине это совсем не понравилось. Она снова попыталась пошевелиться, но безрезультатно. Она хотела сказать, но снова ничего не получилось. Сделав над собой огромное усилие, девушка повернула голову к белой стене.

— Раньше я был полевым доктором, — услышала она голос директора. — Не волнуйся, больно не будет.

Арина тяжело задышала. Модест Леонидович собирался вытащить из нее пулю сам? Без помощи настоящих врачей? Но подумать насчет этого она не успела. Девушка почувствовала легкий укол, а потом снова погрузилась в темноту и покой.

И Арина больше не боролась. Внутренний голос молчал, и девушка не понимала — жива она или мертва. Словно попав в какой-то вакуум, начавший медленно сдуваться, Арина исчезала вместе с ним. Постепенно уходили все мысли, воспоминания, тревоги. И девушка была готова уйти вместе с ними. Она пребывала во мраке мирового космоса, парила над вселенной и с нетерпением ждала, когда сможет стать свободной. И вот она увидела свет, но это оказался не конец, а всего лишь яркое солнце, светящее в окно. Арина открыла глаза и резко села. Ни боли, ни страха, ни беспокойства…

— Наконец-то, я из-за тебя уже третий день в школу не хожу, — тут же услышала она голос. И пускай он был недовольным, его обладатель прямо-таки светился от радости.

Стас сидел в кресле напротив кровати, где лежала Арина. За его спиной была стеклянная стена, за ней знакомое поле с высокой травой, дальше поблескивающее в лучах солнца озеро и совсем вдалеке колыхающийся темный лес.

— Где мы? — спросила Арина, хотя прекрасно узнала это место. К ней стали возвращаться все воспоминания, а вместе с ними заботы и проблемы. Девушка опустила глаза и обнаружила, что на ней надета просторная рубашка-туника.

Арина недоверчиво взглянула на Стаса. И зачем же он ее сюда привез? Что произошло? Куда делся Модест Леонидович? Он все-таки смог достать пулю?.. Все эти и многие другие вопросы роем копошились в голове, но озвучить их Арина не осмелилась. Внутри у нее будто бы порхали бабочки, словно она чему-то безмерно радовалась. Но чему? Возвращению боли и тревог? Совсем недавно ей было так хорошо, так спокойно…

— Не переживай, здесь безопасно, — Стас поднялся на ноги. — Послушай, мне очень жаль. Я не думал, что все так серьезно, ты так долго не приходила в себя… Я уж подумал… Но теперь все хорошо. Никто тебя тут не найдет. Отец заграницей, а мама ненавидит этот дом. Пока он будет нашим с тобой убежищем.

Арина потерла глаза. Тина ее убила! Ладно, пускай не до конца, но она выстрелила в свою лучшую подругу. Причем сделала это хладнокровно, после чего наверняка убежала, полностью уверенная в том, что дело сделано. Но ведь все долгие годы их дружбы Арина доверяла подруге как себе самой, а теперь приходилось принять те разочарование и боль, которые переживать Арина не хотела. Она легла обратно в кровать и зажмурилась.

— Я хочу вернуться, — прошептала она.

— Что ты?! — испуганно воскликнул Стас. — Только слабаки легко сдаются, а ты ведь не слабая! И у тебя… есть я.

Арина открыла глаза и приподнялась. Хотя, может быть, Стас и прав, ведь умирать в восемнадцать лет — не самый лучший способ уйти от проблем. Арина пошевелила руками, ногами, потрогала себя за плечи и бока. Ничего не болело, а на месте, куда попала пуля, не было и следа.

— Она промахнулась, но еще бы чуть-чуть и… Если бы пуля угодила в сердце, тогда… — Стас замолчал. — Как ты себя чувствуешь?

Арина подняла голову.

— Ты меня переодел? — спросила она.

— Чистая одежда на стуле, — покраснев и смутившись, прошептал парень и указал на спинку стула.

— И сколько я была в отключке? — задала она следующий вопрос.

— Если считать с момента ранения, то через пару часов было бы ровно трое суток, — ответил Стас. — Если бы ты не очнулась… — он снова замолчал и решил перевести тему. — Кстати, навестила бы стаю, а то они воют по ночам, как безумные. Хорошо, хоть не наведываются, хотя в поле после захода солнца я бы не рискнул выйти… Но я вообще не рисковал выходить, сидел тут с тобой, словно пришитый.

Арина спустила с кровати ноги. Вторая стена в комнате тоже была стеклянной, а вот стена за ее спиной, где стояла кровать — вполне обычной и увешанной разными плакатами и картами, среди которых девушке в глаза бросилось множество грамот. Парень это заметил и довольно произнес: