Шрифт:
– Ладно, что мы стоит на улице, как столбы, – засуетилась мама, – пошли в дом, суп с утра остался, хоть покормлю тебя.
Внутри ничего не изменилось, так что я словно и не отсутствовал этот год.
– Как дела? Что новенького у вас? – спросил я, пока ждал, когда мама подогреет тарелку с супом.
Родители осторожно переглянулись, и у меня от этого ёкнуло на сердце.
– Мам?!
– Знаешь сын, – осторожно сказал отец, понизив голос, – если честно, то плохо всё.
– Почему? – удивился я, – Земле ничего не угрожает, врагов нет, вас защищает ХДС, получили доступ к технологиям. Да земляне всё своё существование мечтали встретиться с инопланетными цивилизациями, и вот эта мечта наконец сбылась.
– В жопу эти технологии! – выругался отец, сразу же зажав себе рот и уже тише продолжил.
– По телевизору крутят новости что всё хорошо, что всё прекрасно, но вот в интернете всё по-другому. Не смотря на запреты и чистки, всё чаще появляются ролики, где показывают, как работают эти инопланетное огромные фабрики по добыче и выработке кадмия. После их работы остаются горы пустой породы, а также огромные дыры в Земле, доходящие практически до мантии планеты, из них потом она и выходит, уничтожая всё вокруг.
– Ещё от них какие-то стержни остаются, которые сильно радиоактивные, – мама наморщила лоб, – их пока помещают в наши земные хранилища, но при таком темпе освоения ресурсов неизвестно что будет дальше.
– Ввели новую полицию, состоящую целиком из киборгов, – отец покачал головой, – задержания и убийства при аресте каждый день. В город не выедешь лишний раз, настолько они жёстко действуют. Соседа нашего так убили, толкнув на асфальт с такой силой, что тот голову себе проломил, а всего то лишь за то, что кричал на собаку в своём дворе. Кто-то вызвал полицию, они и разобрались.
– И что же, люди всё это терпят что ли? – удивился я таким изменениям, – никто не выходит на забастовки?
– Пробовали, но последнее время – это стало опасно, арестовывают за малейшие нарушения и налагают дикие штрафы, а не можешь выплатить, прямиком в трудовой лагерь. А оттуда люди возвращаются высохшими до костей скелетами, так много работы и мало еды, что мрут в нём сотнями.
– Как-то странно, и что все терпят? – моему удивлению не было предела.
– Да кому особо выступать? Молодёжь вся в капсулах этих своих, деньги галактические зарабатывают. Три месяца назад открылось новое турагентство, продают билеты на посещение других миров, так очередь такая там выстроилась, как будто бесплатно деньги раздают.
– Своё производство загибается, заводы закрываются, а какой в этом смысл, если нажал на инопланетном станке кнопку и вот тебе нужная деталь или кусок еды вылез, – продолжил рассказывать отец, – даже продукты и те скоро начнут целиком завозить с космоса.
– А чем тогда зарабатывать на жизнь?
– Игрушками этими, будь они прокляты, – едва не плюнул с досады отец, – по новостям показывали хотят новый налог ввести чтобы можно было государству не деньгами платить, а часами проведёнными в их аккредитованных играх. Поиграл четыре часа на себя, четыре на государство и ничего никому не должен, уважаемый гражданин, отличная ячейка общества.
– Мда, как-то печально всё, – родители не жалели тёмных красок, так что немного выбили меня ими из равновесия.
«Как такое могло произойти с Землёй всего за один год!».
Додумать эту мысль мне не дали, так как прямо рядом с домом загрохотали выстрелы. Сначала были слышны короткие очереди, спустя секунду длинные, а затем в эту какофонию стало вмешиваться что-то крупнокалиберное.
Глава 25.
Тут же посыпались стёкла от разбитых окон, и стрельба стала слышна ещё громче.
— На пол! — щёку мне обожгло и когда я провёл рукой по болящей области, то увидел, что пальцы все в крови.
Родители сначала не послушались, так что пришлось вместе с ними открывать подпол и прятаться там, я хотел посмотреть, что происходит снаружи, но мама не дала, хотя я заверял её что это всего лишь клон, и он может подвергать себя опасности.
— Виктор Максимов, – громкий голос, усиленный мегафоном раздался так громко, что стало слышно даже в подвале, — прекратите огонь, мы всего лишь хотели провести переговоры.
— Ты же не стреляешь, – удивился отец, – как ты можешь прекратить что-то делать?