– Я как-то дал понять, что компьютерщикам нужно пространство, но мой вопрос интереса у шефа не вызвал, – признался Славик. – Думаю, надо потерпеть. Он обещал, но вот когда…

– И все будет, если обещал, – с готовностью согласилась я. – Вы просто герой. Работать в таких условиях…

Славик кивнул на диктофон. Я поняла его намек и выключила записывающее устройство.

– Да разве я один такой? – тихо сказал Славик. – Другие сидят в более жутких условиях. И работают при этом. И ни разу ни одной премии. А между прочим, требования заоблачные.

– Текучка кадров здесь большая?

– Нет, – покачал головой Славик. – Тут неплохо платят. Тут даже кормят бесплатно. Но вот условия… сами видите. Зайдите к ребятам, они в самом конце сидят. Крайние два кабинета. Вот там – завал. И провода оголенные.

– Зайду, – пообещала я. – Непременно.

Похоже, Сапсанов был строг не только с собственной дочерью.

Мне удалось поговорить еще с парой людей. Ответы их были односложными, заученными. Я их прекрасно понимала – кто же будет выкладывать чужому человеку всю правду, которая тут же будет записана?

Очередная прозрачная комнатка имела очень опрятный вид. Человек, который, кстати, в комнатке отсутствовал, отлично умел распоряжаться рабочим пространством. Ничто нигде не мешалось, не лезло под руку. Было даже место для того, чтобы разложить бумаги, и все потому, что кто-то умело сэкономил много свободного места.

Я замешкалась, не зная, куда двигаться дальше, уж очень хотелось продолжить идти заданным курсом и опросить как можно больше людей. Конечно, я могла бы обратиться к кому-то другому, а сюда вернуться потом. Но могла и забыть вернуться.

– Вы не ко мне, случайно? – услышала я голос сбоку от себя, повернула голову и увидела молодого темноволосого человека в белой рубашке и темных брюках. В руках он держал два стакана воды.

Конец ознакомительного фрагмента.