– Какая жалость, что Лане пришлось расти в такой ущербной семье…

– Только никогда не вздумай говорить такое вслух при своей жене.

– Почему? – удивился мужчина. – Нет, я понимаю, что можно выразиться мягче, но разве ей не нужно немного сопереживания? Я и так из кожи вон лезу, чтобы разобраться во всей той мешанине чувств, что бурлят в ней.

– Сопереживание и жалость – разные вещи, Лиам. Если хочешь, чтобы Лана возненавидела тебя до конца дней, – вперед. Покажи свою королевскую жалость к бедной, несчастной эльфе. Болезненно гордой эльфе.

– Как же с вами сложно… – Лиам не сводил взгляда с Алании, которая продолжала сидеть на своем месте, разглядывая танцующих. – Иногда мне кажется, что в ее присутствии мне вообще лучше молчать.

– Это очень здравая мысль, – засмеялась Айка.

Лиам смерил подругу тяжелым взглядом.

– Вот скажи. – Беар вновь смотрел на свою жену, она без интереса перекатывала что-то по своей тарелке. Внутри неприятно ныла ее грусть. – Что ей еще нужно?

– А ты у нее не пробовал спросить?

Вот и все. Они остались одни. Лана вошла в темную комнату с чувством, что ее ведут на эшафот. Увидела кровать перед собой, настолько огромную, что казалось, она была предназначена не для людей, а для… Ну, конечно, как можно забыть, что ее муж иногда становится шестиметровым василиском.

Пока Лиам запирал дверь в комнату, девушка осматривала предназначенные им покои. Помещение не меньше двадцати метров в длину и десяти в ширину казалось пустым. Широкая кровать почти в центре, несколько комодов для одежды и три камина терялись в столь огромном пространстве. Окна были занавешены плотными шторами. Скудный свет исходил от нескольких толстых свечей на комодах. Эльфийка подумала, что кто-то таким образом старался сделать обстановку более интимной и романтической. Ведь так на Земле писали в романах – ночь, свечи, вино?.. Не хватало только убитых растений, растерзанные бутоны которых валялись на полу в земных книжках. О них каждый раз мечтали женщины, склоняясь над потертыми страницами.

Лана подошла к одному из комодов, на котором стояли несколько бокалов, кувшин с водой и две бутылки с вином. Эльфийское, фруктовое. Девушка сразу узнала тонкий вишневый аромат с нотками корицы и ягод. Отец старался приготовить нечто подобное и иногда угощал дочь. Прогнав прочь воспоминания о доме, Лана оперлась рукой о гладкую деревянную поверхность, чтобы стянуть с уставших ног проклятые туфли. Стоило коже коснуться чуть прохладного пола, и девушка почувствовала минутное облегчение.

Пока не услышала приближающиеся шаги. Когда ладони Беара легли на ее плечи, Лана напряглась всем телом.

– Почему ты боишься меня? – прошептал Лиам, касаясь кончика ее уха своим носом. Его щека прильнула к ее волосам, эльфийка почувствовала, как жадно мужчина вдыхает ее аромат.

– Я не…

– Боишься, – не дал закончить василиск, обходя жену, чтобы встать перед ней и видеть ее глаза. – Я же чувствую. Но, Лана… Это теперь твой дом, я твой муж и никогда не причиню тебе зла.

«Уже причинил», – подумала эльфийка, но не произнесла вслух. Пусть чувствует. Пусть думает, что хочет.

– Я еще не подарил тебе подарка на свадьбу. Скажи, чего ты желаешь?

Девушка с подозрением посмотрела на Беара. Но быстро отвела взгляд и стала рассматривать бутылки на комоде.

– Не убивай родителей. Ты уже получил меня, так что… поклянись, что не тронешь их или кого-то из моих близких.

– Мышка. Твоя семья теперь и моя семья. Я никогда не причиню им вреда. Перестань видеть во мне монстра.

– Ты и есть монстр, Беар.

– Лиам, – поправил мужчина. Его руки легли на талию эльфийки. – Все эти «монстры» – теперь твоя семья. И каждый из нас отдаст жизнь, защищая тебя. Я в первую очередь.

– Я не услышала клятвы, Беар, – напомнила Лана.

– Я клянусь. Ни я, ни кто-либо другой по моему приказу, просьбе или с моего согласия ни при каких обстоятельствах не нанесет физического вреда твоим кровным родственникам и близким друзьям… И любимым… – ворча, добавил Лиам. – Если они не будут посягать на то, что принадлежит мне.

– Я принимаю клятву, – улыбнулась Алания, почувствовав, что «удавка» с ее шеи наконец снята. Схватив бутылку вина с комода, девушка тут же обрушила ее на голову Лиама.

Мужчина попытался увернуться от удара, отклониться назад, но не успел. Эльфийка стояла слишком близко и двигалась молниеносно, как кобра во время броска. Стекло осыпалось осколками, вино растеклось по одежде жениха, капли напитка попали на платье невесты. Оставшимся в руке горлышком с острыми краями Лана успела дважды полоснуть василиска, задев ключицу и правую скулу.

Третий выпад, направленный в его горло, Лиам перехватил. Крепко сжав правое запястье девушки, он потянул Лану на себя. Отточенная годами реакция защиты сработала безотказно. Выставленная вперед нога для подножки, толчок – и девушка начала падать на пол.