— А эти? — пренебрежительным кивком указал фейерверкер на пехотинцев.

Я снял с пояса флягу и сделал глоток вина, изрядно разбавленного водой и омерзительно теплого. После с нескрываемым отвращением скривился.

— Мне вразумить лейтенанта не удалось.

— Лейтенант вон Бром! — усмехнулся артиллерист. — Разве благородный сеньор офицер станет прислушиваться к словам презренного наемника?

Я только махнул рукой и оглядел обоз. Пользуясь неожиданной остановкой, бойцы расселись в тени повозок. Лучникам из арьергарда оставалось лишь завистливо вздыхать, но жаловаться им было грех: всю дорогу стрелки, время от времени сменяя друг друга, ехали на телегах. Пикинеры о таком не могли даже мечтать.

Ганс отошел, а капрал разведчиков вновь натянул на пухлые щеки носовой платок.

— Сеньор обер-фейерверкер, так что же заставило вас пойти в ландскнехты? — поинтересовался он, маскируя за шутливым тоном живейший интерес. — Читали бы книженции всякие умные…

Я усмехнулся.

— Сменил климат по состоянию здоровья.

— Раньше речь шла о деньгах, — напомнил Ланзо.

— Не люблю повторяться. В следующий раз придумаю что-то новое.

Капрал хохотнул и вдруг подавился смешком.

— Смотри! — указал он на холм.

Я обернулся, и сердце ухнуло вниз, разом провалившись куда-то в потроха. На вершине холма мелькали фигурки людей. Вооруженные луками мятежники выбегали из-за мельницы и перепрыгивали через невысокую каменную оградку, готовясь обрушить смертоносный град стрел на оторвавшуюся от нас колонну пикинеров.

Подчиненные Ланзо из головного дозора не могли не заметить столь крупный отряд еретиков, но тревогу не подняли, а значит, были уже мертвы.

— Орудия к бою! — во всю глотку закричал я, обнажил стилет и сравнил фигурки лучников со шкалой на одной из его граней. — Бомбы заряжай! Цель — люди на холме! Дистанция — шестьсот!

Миг — и все были на ногах. Возницы принялись разворачивать передки с пушками, разъезжаться и занимать позиции, благо выдержанная повозками дистанция помогла избежать столкновений. Со стволов сорвали мешковину, захлопали крышки зарядных ящиков, канониры и бомбардиры рванули на предусмотренные боевым распорядком места.

Все работало как часы, но гандлангеры только крутили колеса лафетов, сдвигали станки и подбивали клинья, направляя орудия на холм, а мятежники уже сделали слаженный залп. Послышались крики раненых солдат.

Первый канонир ближайшей ко мне пушки всунул в ствол картуз с порохом, второй банником протолкнул его в зарядную камору. Следом приволокли увесистый чугунный шар, сверкавший сложной росписью защитных письмен, и вставили его запальной трубкой внутрь, но поздно, слишком поздно.

— Вот дерьмо! — выдохнул Ланзо, когда через оставленные лучниками проходы вниз по склону холма, все набирая и набирая скорость, устремились кавалеристы с красными оружейными перевязями и алыми плюмажами шлемов.

В обычной ситуации конная атака закончилась бы избиением верховых, но застигнутые врасплох новобранцы не успели выставить стену пик; в большинстве своем они даже и не попытались этого сделать.

Захлопали выстрелы кавалерийских пистолей, над холмом поплыли облачка порохового дыма. Началась паника.

— Рейтары де Сорондо! — прохрипел Ланзо Хофф. — Их же видели в окрестностях Барги!

— Рикель! — рявкнул я. — Волнолом, дистанция тридцать, смещение сорок градусов! Центр к солнцу!

За каждое из орудий отвечал вице-фейерверкер, моему же заместителю следовало озаботиться магической защитой. Пусть скопидомы и перебили всех колдунов, оставив себя без магической поддержки, но проповедники еретиков умели обращать фанатичную веру толпы в настоящие эфирные волны. Нередко те накатывали столь мощными порывами, что вызывали детонацию пороховых зарядов, пусть и защищенных от магического воздействия, а приступы паники, обмороки и галлюцинации случались иной раз даже у закаленных ветеранов.

Ганс Рикель выбежал вперед и принялся магическим жезлом выводить в дорожной пыли сложную фигуру, призванную рассечь поток эфира, буде такой обрушат на нас еретики. Бомбардиры под руководством вице-фейерверкеров уже навели орудия на вершину холма, их вторые номера проткнули картузы с порохом и засыпали в окруженные пентаклями запальные отверстия затравочные заряды. Гандлангеры подперли колеса лафетов, и тогда я выкрикнул:

— По готовности — огонь!

Перед тем я на всякий случай спешился; взбрыкнуть могло даже привычное к орудийной стрельбе животное, а чем цепляться за уздечку, лучше закрыть ладонями уши.