Она оставила Константинополь и отправилась в Александрию – город, знаменитый своими гетерами, до тонкостей изучившими искусство любви. Там Феодора научилась многому, в том числе – разнообразным косметическим ухищрениям, позволившим ей надолго сохранить красоту.

Искусство косметики в то время было весьма развито. Женщины использовали всевозможные помады, румяна, подводили глаза, чернили ресницы. Их грим был вычурным и ярким, даже гротескным, но все же производил нужное впечатление.

Вот как описывает романист XIX века туалет александрийской гетеры [4] :

«Краски для лица и тела самых разнообразнейших оттенков лежали в небольшом ларчике розового дерева, который привезли с острова Диоскорид. Рабыня окунула кисточку из верблюжьей шерсти в черную краску и подчеркнула изгиб ока, чтобы оттенить синеву глаз. На веки она положила голубые тени; два ярко-красных треугольника легли на скулы. Для того чтобы краска не размазывалась от поцелуев или слез, нужно было натереть лицо и грудь нежной мазью из воска и масла; затем Джала взяла мягкое перышко, обмакнула его в свинцовые белила и провела белые линии вдоль рук и на шее Кризи; обвела контуры губ и подкрасила кончики грудей; пальцы рабыни, которые только что нанесли на щеки румяна, обозначили на боках по три глубокие складки, а на ягодицах – две игривые ямочки. Затем окрашенным кожаным тампоном она провела по локтям Кризи и подновила цвет ногтей. Туалет был окончен».

В Александрии Феодора познакомилась с новыми для себя людьми – христианами-монофизитами. Это богословская доктрина, согласно которой в Иисусе Христе признается только одна-единственная природа – божественная [5] . Вряд ли гетера испытывала интерес к теологии, но эти люди сумели ее заинтересовать и привлечь на свою сторону, возможно потому, что их мораль и нравы сильно отличались от принятых в Константинополе.

Незадолго до этого в Византии сменилась династия: восьмидесятилетний император Анастасий умер в 518 году, не оставив прямого наследника. Начались выборы нового властителя: во дворце собрались высшие чиновники и патриарх, а на Ипподроме – демы, то есть народ.

Сначала императором назвали одного из офицеров, некоего Иоанна, впоследствии ставшего епископом Гераклеи, и подняли его на щит. Однако венеты не поддержали его, выдвинув свою кандидатуру. Другие фракции предложили своих людей.

Наконец сенаторы согласились на кандидатуру Юстина, дядю Юстиниана. Но были и несогласные: новоизбранному императору даже разбили губу в драке. Однако решение сената было поддержано армией, и демам пришлось смириться. Юстин вышел на Ипподром, «синие» и «зеленые» приветствовали его. Новому императору были вручены знаки царской власти: пурпурные одежды и золотая цепь. Патриарх возложил на его голову корону.

Прокопий Кесарийский пишет, что Юстин не сделал для страны ничего хорошего и ничего плохого, оставаясь и на троне крестьянским мужиком. Он до конца жизни был неграмотным и для подписи указов прибегал к хитрости: обводил буквы по специальному трафарету. Фактически Юстин совершенно не занимался управлением страной, предоставив власть своим чиновникам.

Имена родителей Юстина I до нас не дошли, но совершенно точно, что они не принадлежали к знати. Жену Юстина звали Луппикина, он купил ее в молодости как рабыню. Юстин дал ей вольную и даже женился на ней. Имя Луппикина казалось современникам смешным и неблагозвучным (Лупа по латыни значит и волчица, и проститутка). Став императрицей, женщина стала называться Евфимией. Детей у них не было, и в апреле 527 года Юстин назначил соправителем своего племянника, сына своей сестры Бигленицы, Юстиниана, который несколько месяцев спустя унаследовал трон. Отцом Юстиниана считался некий Савватий, человек ничем не примечательный, но Бигленица, по примеру многих своих предшественниц, постаралась преподнести миру иную версию. «Мать Юстиниана говаривала кому-то из близких, что он родился не от мужа ее Савватия и не от какого-либо человека. Перед тем как она забеременела им, ее навестил демон, невидимый, однако оставивший у нее впечатление, что он был с ней и имел сношение с ней, как мужчина с женщиной, а затем исчез, как во сне», – сообщает Прокопий Кесарийский, добавляя, что «в Юстиниане не было ничего от царского достоинства, да он и не считал нужным блюсти его, но и языком, и внешним видом, и образом мыслей он был подобен варвару».

Именно Юстинианом был подписан декрет о закрытии Платоновой (точнее, неоплатонической) академии в Афинах в 529 году – эта дата традиционно считается событием, завершающим период Античности и знаменующим начало Средневековья.

Побывав во многих городах Востока, много повидав и повзрослев, Феодора вновь вернулась в Константинополь. Ей исполнилось уже около двадцати пяти лет, что при ее образе жизни было немало. Сохранилось описании ее внешности в те годы: Феодора была красива лицом и к тому же исполнена грации, но невысока ростом, бледнолица, однако не совсем белая, но скорее желтовато-бледная; взгляд ее огромных черных глаз из-под темных четко очерченных бровей был выразителен, а после обретения власти – грозен.

Неизвестно, на каком празднике император впервые увидел свою будущую супругу, однако влюбился он в нее сразу и до безумия. Он осыпал ее подарками, выделил ей богатое содержание и даже, желая возвысить свою любовницу, возвел ее в сан патрикии.

Мечтая жениться на любимой, Юстиниан даже уговорил дядю отменить старый закон, запрещающий человеку, достигшему звания выше сенаторского, жениться на блуднице. Василевс – глубокий старик – уже не внушал подданным никакого почтения и плохо понимал, что происходит вокруг. Перед Юстинианом же все в страхе пресмыкались.