Открываю дверь, аккуратно сажусь в машину, ощутив прохладу гладкой кожи и вдохнув запах роскошного салона, несмело закрываю дверь. И она, конечно же, не закрывается. Надо было хлопнуть сильнее. Черт! Нажимаю на кнопку, дверь открывается. Я тяну её на себя. Слышу щелчок. Дверь закрылась. Делаю глубокий вдох, поворачиваю голову, вижу, что Рома наблюдает за мной.

– Что?
– спрашиваю, и мой голос разрезает внезапную тишину. Шум на улице не просачивается сквозь тонированные стекла. Затаиваюсь, чтобы учащенным дыханием не выдать трепет, не покидающий меня с той минуты, как я вновь увидела этого парня.

– Ничего.

Рома запускает пальцы в свои волосы, ероша модную прическу, затем поднимает с панели пачку сигарет. Я открываю рот, чтобы остановить его, но замираю. Готова поспорить, у меня изо рта сейчас потекла тонкая струйка слюней. Невероятно.

Я думала, что он горячо выглядит в своей кожанке и с сигаретой во рту, пару минут назад была уверена, что в черном костюме и с уложенными волосами он похож на модель с глянцевой обложки. Но жизнь не готовила меня к тому, что я увижу Рому в рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, растрепанными волосами и сигаретой в длинных тонких пальцах. Пренебрежительная сексуальность. Божественно.

Он обхватил губами фильтр, а я облизнула нижнюю губу, некстати вспомнив, как его рот жадно впивался в мой, словно хотел выпить меня до дна. В тот последний вечер, когда мы заключили сделку. Мы оба выполнили условия.

Бессонными ночами я только и делала, что вспоминала все до мелочей. Каждое движение, каждое прикосновение. Так хотелось верить, что и для него этот поцелуй был особенным, что он никогда так никого не целовал.

Я вспоминала, умирала от желания, корила себя за это. И так по кругу. А ещё эти его предложения встретиться. Они выбивали меня из колеи, я вновь шмякалась лицом в грязь. Я вгрызалась в подушку, чтобы не закричать. Плакала, проливая литрами соленую воду. Но не соглашалась. И сейчас я этому очень рада. Какой-никакой, а иммунитет у меня появился. И пусть в облаке, которым я себя окружила, за час появился уже не один десяток дыр, я продолжаю бороться с искушением.

Нет! Я больше не та Сенька, что готова была распластаться перед ним, лишь бы привлечь его внимание. Я больше не майский жук, бегающий за ним, словно собачка на привязи. Я - Есения Майская, образованная, самостоятельная девушка, чей мир не заключен в этих двух метрах тестостерона.

– Прости, - сперва вижу, как двигаются губы Ромы, а затем уже слышу его виноватый голос.
– Я много раз уже пытался бросить, но все никак не получается. Похоже, у меня нет силы воли.

Видимо, он принял моё насупившееся лицо за осуждение его вредной привычки. Пусть так. Это даже хорошо.

– Это не моё дело, - качаю головой, затем отворачиваюсь к окну.

– Раньше было твоим.
– Мне показалось? Или я и правда расслышала в его интонации печальные ноты?

Я резко оборачиваюсь к нему. Рома горько улыбается, делает очередную затяжку, затем выбрасывает сигарету в открытое водительское окно.

– Тебе ведь не нравилось, когда я читала тебе нотации.

Тебе вообще не нравилось, когда я открывала рот.

Я не осмелилась это сказать. И пожалела, что упомянула про нотации. Эти раны с трудом покрылись тонкой плёночкой, но стоит сковырнуть, и они вновь закровоточат. Оно мне надо?

– Это было раньше, - выдыхает Рома.

– Раньше?
– переспрашиваю.
– А что теперь? Что изменилось?
– Рома делает глубокий вдох, приоткрывает рот, видимо, чтобы ответить, но быстро поднимаю руку, останавливая его.
– Нет! Не говори. Я не хочу знать. Просто отвези меня домой.

Рома кивает, нажимает кнопку, заводит машину, обхватывает руль, и машина трогается с места.

Мы едем молча. И меня это вполне устраивает. Я смотрю в окно на темный город, усеянный россыпью огоньков. С трудом сдерживаю желание прислониться горячим лбом к холодному стеклу.

Рома едет не спеша. Я закрываю глаза, стараясь переварить все то, что сегодня увидела и услышала. Через несколько минут я окажусь дома, где никого не будет. Тогда я смогу выплеснуть наружу, что успело накопиться. Я зареклась больше не плакать, но что-то мне подсказывает, что слово свое я не сдержу.

Открываю глаза, щурюсь, стараясь понять, где мы. Понимание вспыхивает яркой лампочкой в голове. Я поворачиваюсь к водителю, возмущенно надув щеки.

– Я не просила тебя привозить меня к себе домой!
– всполошилась я.

– Знаю.
– Рома поджимает губы, как ни в чем не бывало, припарковывая свой автомобиль.

– Тогда почему ты привёз меня сюда?
– Я вылупилась на него, но он даже глазом не повел.

– Я хочу тебе кое-что показать.

– Сейчас?
– Честное слово, у меня глаз задергался.

Рома кивает.

– Здесь?

Вновь кивок.

– Что происходит?
– возмущение достигает предела.

– Пойдём.
– Рома вылезает из машины. Я фыркаю, скрещивая руки и поглубже усаживаясь на сиденье. Рома открывает пассажирскую дверь, нависает надо мной.
– Ну же, выходи. Мы просто поговорим, а потом я отвезу тебя домой.