— В следующий раз я распечатаю её. Тебе понравится ощущать мой член в ней, — вытаскиваю палец и присоединяю к нему второй, массируя и растягивая дырочку круговыми движениями.

Придурок, муж, игнорирующий такую лакомую дырочку. Благодаря ему я буду единолично пользовать её попку и часто.

Я усиленно работаю членом и пальцами, имея Дашу во все дырки, пот стекает от запредельной скорости движения, яйца шлёпают по промежности, я еле сдерживаюсь, чтобы не залить её раньше времени спермой. Просовываю вторую руку под живот, нахожу клитор и с силой прокручиваю пальцами.

— Кончай… Чёрт! Я больше не могу! — как по команде мышцы вокруг члена и пальцев начинают сокращаться, сворачивая меня в узел, грозясь переломать всё, что там находится. Сильная судорога простреливает Дашу, заставляя выгибаться и кричать. Так бурно и охуенно подо мной не кончал никто. От силы захвата, мой член с болью выплёвывает сперму, сочащуюся наружу, а стенки влагалища продолжают доить его, массируя и засасывая внутрь.

— Я был прав, — хриплю ей в затылок. — Ты охрененно кончаешь на моём члене. Я чуть не дох от давления в дырочках.

Закончив сокращаться, заваливаемся на бок, подтягиваю Дашу к себе. Так и лежим, приводя дыхание в норму, вцепившись друг в друга, боясь отпустить.

— Даша, что-нибудь хочешь? — проявляю заботу.

— Воды и покурить, — вяло отвечает моя самочка.

— Воду принесу, покурить можно на балконе, — иду голышом на кухню гордо размахивая хозяйством. Настроение захлёбывается от серотонина и эндорфина.

Хватаю воду, тарелку с фруктами и сыром, возвращаюсь в спальню и задерживаю дыхание от представшей картины. Даша абсолютно расслабленная, удовлетворённо улыбаясь, стоит на балконе в простыне с сигаретой и томно втягивает сигарету, медленно выпуская дым.

Подхожу сзади, обнимаю, облокачивая на грудь, беру за руку, держащую сигарету, подношу к губам и затягиваясь.

— Кайф… — выдыхаю, прижимая Дашу к себе сильнее.

— Кайф… — она, улыбаясь, делает затяжку. — Правда курить вредно, но иногда так хочется.

— Особенно после качественного траха, — беру её руку и снова затягиваюсь.

— Возьми другую, — возмущается Дарья.

— Твоя вкуснее, — парирую я.

— Я не о сигарете, — пытается отстраниться, но я стискиваю её сильнее.

— Нет! И эта тема не обсуждается! — цежу сквозь зубы, пытаясь не сорваться и не превратиться в зверя, способного обижать.

— Ну почему? Что за блажь? Ты красивый мужчина. Тебе достаточно подмигнуть, и все сексапильные девочки до тридцати пяти твои. Зачем тебе я? Я не молодая, обременённая семьёй, уставшая баба. Я не смогу крутить финты в постели и выступать в секс — марафоне.

— Наверное, когда я ударился головой, что-то замкнуло. Я потерялся в тебе, и моей навязчивой мыслью стало обладать тобой полностью. Я пытался трахаться с другими, но приходилось представлять тебя. Я не хочу представлять, как трахаю тебя! Я хочу трахать тебя, и я буду это делать!

— А если я не хочу? — тихо спрашивает она.

— Ты хочешь. Твоё тело трясёт от желания обхватить мой член. Твоя киска истекает, как подтаявшее мороженное, предлагая себя попробовать. Твой мозг пока сопротивляется, но это до тех пор, пока ты его держишь в каких-то сраных рамках верности. Как только ты поймёшь, что твой муж не достоин твоей верности, а я единственный, кто может взорвать твоё либидо, ты сдашься и будешь полностью принадлежать мне.

Подхватываю Дарью на руки и несу на кровать, усаживаю в подушки и ставлю рядом тарелку с фруктами. Мы кормим друг друга, пытаемся разговаривать, узнавать. Я впитываю всю информацию о Даше, закладываю в секторы хранения, для дальнейшего пользования. Хочу владеть не только телесно, но и душевно. Хочу заморочить мозг, душу, сердце. Хочу, чтобы дышать без меня не могла. И я добьюсь этого. Я всегда добиваюсь поставленных целей.

Время до вечера проводим, валяясь в кровати, за просмотром какой-то хрени по телевизору. Больше не смотрим, а просто нежимся в ленивых ласках. К восьми разомлевшая Дарья одевается, собирается свалить в семейную жизнь.

— Может задержишься, или вообще останешься? — делаю попытку задержать Дарью, прижимая её к стене своим телом.

— Я не могу, Максим. Ты же понимаешь, что я не свободна. Если я вернусь слишком поздно, у меня будут проблемы.

— Хорошо. Придётся отправлять тебе в командировки. Не забудь, завтра в восемь машина у дома. Едешь в клинику, я подъеду туда к одиннадцати, — утвердительно целую её, прикусывая нижнюю губу. В лифте придавливаю к стене, наматывая волосы на кулак.

— От мужа держи свои прелести подальше. Если он до тебя дотронется — убью! — выплёвываю зло в губы. У машины впиваюсь последним поцелуем, подталкиваю в машину, закрываю дверь, мечтая открыть, связать и спрятать.

В ночь вползаю с документами, виски и глупой улыбкой от воспоминаний про извивающую и громко стонущую подо мной горячую самочку.

Дарья

Домой еду долго, собирая все пробки, скопившиеся за день. Москва не резиновая, хочется кричать, видя такое количество машин. На дорогу уходит около двух часов. Два часа обдумать, смериться, успокоится. Не хочу быть ханжой и кричать, что Максим последний урод. Предпочитаю быть честной перед собой. Мне нравится быть в постели с ним, если он не пытается меня ломать. Это первый мужчина, заставивший трястись меня от оргазма.