Но его чувство к Нериссе не было похоже на это.

Сзади послышался легкий шум, и Зенон, мокрый и дрожащий от холода, занял место у ноги хозяина.

— Проклятие! — прошептал Брайт. — Теперь все знают, что я ушел.

Зенон чихнул и опустил голову.

— Если тебя не пугает погода, то мог бы проявить любовь к своей подружке. Хотя, правда, у нее сейчас нет течки, и она тебе не нужна. Наверное, это очень удобно быть с подружкой только в определенные периоды.

Собака молча бежала рядом.

— Вкус запретного плода может быть горьким, — продолжал размышлять Брайт. — Пробуждая в Порции страсть, я слишком увлекся. Я действовал как сумасшедший, будто под влиянием наркотика, и вот результат. Это погубит меня, как ты думаешь?

Брайт рассмеялся и замолчал. Какой смысл взывать к разуму? Зачем приказывать сердцу молчать? Неведомая сила околдовала его, и он счастлив от того, что с ним случилось.

Брайт подошел к дому и посмотрел вверх. Одно из окон было освещено. Он надеялся, что все в доме спят и в окнах не горит свет. Тогда бы он мог спокойно уйти.

Но почему в ее комнате горит свет? Ведь уже глубокая ночь, и она должна быть в постели.

Брайт толкнул дверь, и она легко поддалась. Его беспокойство усилилось. Он вошел в темный холл, чувствуя, как напряглись его нервы. Приказав Зенону оставаться у двери, он стал ощупью продвигаться вперед. Он вспомнил о своем недавнем визите в Мейденхед. Тогда у него не было ощущения опасности, но именно тогда он нашел письмо Нериссы и встретился с воинственной амазонкой.

Не встреть он тогда Порцию, его жизнь текла бы по привычному руслу. Но если бы он ее не встретил, то сегодня она была бы изнасилована Спинхолтом или де Берколлом перед лицом двадцати похотливых свидетелей.

Стараясь не топать, Брайт стал подниматься по лестнице. Звука голосов наверху не было слышно, хотя дом был старый и ветхий. Скреблась мышь, и где-то внизу тикали часы.

Брайт подошел к двери, где, по его расчетам, горел свет, и на мгновение остановился. Ему казалось, что с этой дверью связана вся его дальнейшая жизнь: вот сейчас он откроет ее, и его жизнь бесповоротно изменится.

Пожав плечами, Брайт взялся за ручку двери. Она была заперта изнутри. Вытащив перочинный нож, он поддел крючок. Беспокойство не покидало его. Как Порция может быть такой беспечной?

Стараясь не скрипеть, он медленно открыл дверь и сразу в мерцающем свете свечи увидел Порцию. Она неподвижно сидела на стуле. С замиранием сердца Брайт решил, что она мертва. Вглядевшись, он обнаружил, что она крепко спит.

Где же ее проклятый братец?

Осторожно закрыв дверь, Брайт подошел поближе и посмотрел на Порцию. Маленькая, легкая, с измученным лицом, она была похожа на ту девочку, какую из нее пыталась сделать Мирабель, но его тело никогда бы не реагировало на ребенка. Сейчас она была одета в платье с нижней юбкой, что делало ее фигуру несколько бесформенной, но он-то теперь хорошо знал ее тело.

Брайт посмотрел на тонкую кисть руки, расслабленно лежавшую на коленях. Эта женщина, такая хрупкая и в то же время сильная, вызывала в нем острое желание.

Брайт покачал головой, отгоняя греховные мысли Что он, неопытный юнец, чтобы так желать женщину?

Но почему она одна? Вне всякого сомнения, Кутбертсон не причинил никакого вреда ее брату, иначе она не спала бы так безмятежно. Этот трус, должно быть, убежал, оставив сестру одну.

Брайт подрезал фитиль коптящей свечи, сел на стул и задумался. Он пытался взывать к своему обычно холодному разуму, но у него ничего не получалось. Единственным его желанием было — схватить Порцию в охапку, пронести ее на руках по залитым дождем улицам и спрятать в теплом уюте дома Маллоренов. Он понимал, что поступил бы глупо, но желание было выше его разума.

Брайт встряхнул головой, призывая на помощь остатки здравого смысла, который, казалось, окончательно покинул его, уступив место эмоциям и сантиментам. Если он хочет помочь Порции, то ему сейчас надо трезво мыслить.

Он не может оставить ее здесь одну до возвращения брата. Это небезопасно. Но где гарантия того, что Апкотт вообще вернется? Возможно, будет лучше разыскать его? Сейчас у Порции есть деньги, но она все еще нуждается в протекции. Ей нужно солидное прикрытие на случай, если кто-нибудь догадается, где она была вечером.

Брайт с облегчением почувствовал, что его голова снова заработала и работала хорошо, решая сразу много задач — семья Порции, брат, поместье. Форт, Нерисса, Мирабель, Кутбертсон…

Он нашел выход из создавшегося положения. Прежде всего нужно отнести его дорогую амазонку в постель. Обойдя на цыпочках жалкое жилище, он нашел ее спальню. Откинув одеяло, он пожалел, что у него с собой нет грелки, ибо постель, как и вся комната, была холодной. Но, может быть, позже, под одеялами, она согреется.