Поэтому Пасул мог с детских лет видеть военных пилотов, видеть, как все на базе к ним относятся как к высшей касте. Да и держались те как каста избранных. Ну а высшая каста и жить должна не чета обычному технику. На стоянке автомобили пилотов сразу выделялись среди остальных – самые новые, самые дорогие, самых престижных марок.

Постепенно, приобретая жизненный опыт, подросток стал замечать, что и одежда, и обувь, те же часы у военных пилотов не сравнить с теми, которые носил его отец. И однажды сын техника спросил у отца, почему он не имеет такой большой и красивой машины, как те дяди, которые ходят по базе в сине-красной форме. Он что меньше работает, чем они?

– Сын, тебе в школе уже рассказывали, кто такие кроки?

– Давно, папа. Это самые страшные наши враги.

– Правильно. Так вот, эти люди в сине-красной форме – военные пилоты. Они летают вот на этих больших кораблях и воюют с кроками. Это очень опасно и многие из них гибнут.

– Так зачем им тогда такие красивые машины? Их же все равно убьют! – прозвучал жестокий в своей детской непосредственности вопрос.

Отец не сразу нашелся, что ответить

– Ну надо же их хоть как-то отблагодарить за то, что они нас защищают. И поверь, сын, это совсем немного за не прожитые годы, – наконец проговорил он.

– Пап, а ты хотел бы быть военным пилотом?

Его отец долго молчал, а затем тихо произнес, глядя ему в глаза:

– Когда я был чуть старше тебя, я очень хотел стать военным пилотом. Но потом мой отец, твой дед, отговорил меня. И я до сих пор не могу ему этого простить.

– А если бы ты погиб? – в детских глазах читался испуг.

– А ты бы хотел кататься на такой машине, – взрослый кивнул на большой, сияющий на солнце хромированными деталями, автомобиль.

– Очень! – испуг в глазах Пасула сменился восторгом, быстро перешедшим в сожаление – такой автомобиль их семье не светит.

Всю эту гамму чувств в глазах ребенка безошибочно прочитал его отец.

– Для того, чтобы многого добиться, нужно уметь рисковать. И надо выбирать профессию, которая позволит это сделать и достойно вознаградит за это, – в голосе отца послышалась горечь.

– Папа, я хочу стать военным пилотом!

Отец погладил сына по голове и грустно улыбнулся, ничего не сказав.

С годами желания стать военным пилотом у Пасула только усиливалось. Детское восхищение перед этими смелыми людьми перешло в юношеское поклонение перед представителями опасной, но такой необходимой профессии – защищать их цивилизацию от кроков.

А узнав, что Партарул ДарВартарок учился в Академии военных пилотов, Пасул твердо решил поступать туда же.

Для Эльдиры профессия военного летчика ничего не значит? А если и второй мужчина, предложивший ей руку и сердце, также окажется военным пилотом, вернее будет им? Так может это судьба? Один раз она отвергла военного пилота. И он погиб. А ее многие посчитали и теперь считают косвенно виновной в его гибели.

Три месяца назад отчаянию Пасула не было границ – он увидел Эльдиру в списке участников праздника. А ему еще не исполнилось двадцати лет! И участвовать в этом празднике он не имел права. Но все более сгущающийся ко дню Праздника Любви мрак и ставший просто черным в день его открытия мгновенно рассеялся, словно среди ночи неожиданно взошел Альтаир – Эльдира исчезла с праздника! Парень ликовал. Следующего Праздника Любви, если девушка будет в нем участвовать, он не пропустит. На следующий, после этого радостного события день ему исполнилось заветные двадцать лет. И в этом Пасул усмотрел знак Судьбы, знак одобрения его выбора самим Великим Мортоном.

Деньги на покупку картазира юноша всеми правдами и неправдами собрал. Часть дали родители, часть скопил Пасул сам со стипендии, которую он получал, как курсант Академии военных пилотов. Небольшую сумму дала сама альма-матер. Учебное заведение не то чтобы поощряло браки своих учащихся, но что это за выпускник Академии военных пилотов, за плечами которого нет участия в Празднике Любви?

«Второй раз она не должна отвергнуть, не должна. Психологически не должна», – Пасул СакБордок, прищурив глаза, смотрел на несущегося впереди картазира с числом «321» по бокам.

В воздухе послышался свист, и прямо с неба на скачущих людей стали падать разноцветные, с полметра в диаметре шары. Начался очередной этап гонки. Эти шары были сделаны из мягкого упругого материала и были радиоуправляемы. С многочисленных телекамер, установленных вдоль трассы скачек, с телекамер, находящихся на небольших радиоуправляемых самолетах изображение поступало не только в специальный телевизионный центр, чтобы оттуда транслироваться на всю планету, но и на специальный компьютер, который и управлял этими шарами.

Технология была проста. Со специального самолета, с высоты примерно полкилометра, шары сбрасывались прямо на соревнующихся молодых людей. Посредством четырех, выдвигаемых из шаров аэродинамических рулей, компьютер стабилизировал полет шаров и наводил на скачущих на квартазирах парней. При помощи тех же рулей, скорость шаров, естественно, замедлялась. Но все равно, те атаковали людей на скорости порядка тридцати метров в секунду. Человек, проворонивший атаку шара, получал сокрушительный удар, гарантированно вышибающий его из седла. Если учесть, что после этого он падал с высоты порядка четырех метров, а картазир бежит со средней скоростью двадцать метров в секунду, то переломы рук и ног, сотрясение мозга при этом считались заурядным явлением. Гораздо хуже, если упавший человек попадал под лапы другого картазира. Были и такие случаи.