“Того кем ты можешь стать, росток! Создай источник или сдохни!”

Не сложно догадаться, что шепот, это последствие выбора веры в себя и пути некоего Альдона. Возможно голос, отражает разницу между тем, кто я есть сейчас и кем бы мог стать в будущем.

“Тогда вы знаете, что я и так, прикладываю много сил к созданию источника”

“Много? Росток, бездействующий шесть лет? Своими словами, ты оскорбляешь тех, кто трудится в поте лица каждый свободный миг. Кто дал тебе право спать спокойно, бездействуя во сне? Создай источник или сдохни!”

Да, что за безумие творится в моей голове?! Убедившись, что никакой прямой угрозы нет, я попытался игнорировать голос, но тот никуда не девался будто действуя по простой примитивной логике программы. Шепот требовал, скорее даже приказывал, а не просил или убеждал.

Вернувшись в кровать, удалось абстрагироваться от голоса и провалится в сон. Спустя мгновение, я очнулся с открытыми глазами, не понимая, когда именно проснулся.

“Сделай или сдохнешь!” повторил голос.

“Я сплю, вообще то!”

“Делай даже во сне, или сдохнешь!”

Альдону наплевать на мои желания, окружающую обстановку спящего барака с детьми и планы работать на завтра. Сейчас! Он требует! Сделать все прямо сейчас! Его голос, становился то тише, то громче, то добавлялись новые нотки эмоций нетерпимости к промедлению. Он не утихал до тех пор, пока я не начинал создавать вихрь в груди.

Спустя пару часов беспокойного сна, от накапливающего раздражения и злости, я весь извелся, искренне желая избавится от этого гада! Стоит начать создавать вихрь маны, как он утихает. Закрываю глаза, вихрь рассеивается, шепот резко заставляет проснуться. “Сделай или сдохни, сделай или сдохни, сделай или сдохни…” Когда слышишь одну и ту же фразу тысячный раз за ночь, вырабатывает некий условный рефлекс, как на команды от господина. Только мой новый хозяин, видимо теперь поселился у меня в голове.

За завтраком, от сильного недосыпа, я пролил стакан с драгоценным компотом. Сладкое! Чертов шепот лишил меня единственной прелести жизни ребенка, выдаваемой по понедельникам! Будь он сто раз проклят!

На уроках я походил на сомнамбулу, вообще не понимая, где заканчивается сон и начинается реальность. Подзатыльник, крик старшего. Новый подзатыльник, уже от наставника мастерового. “Сделай или сдохни, сделай или сдохни, сделай или сдохни…”

Проходящий мимо кабинета счетоводов мистер Джа, довольно глянул на меня. Дьякон искренне улыбался глядя на мои мучения.

– Ох, дитя! Смотрю, твоя душа пострадала от кары Ахеди, куда сильнее, чем казалось в начале?!

Мистер Скарр, наставник по счетоводству, уже занесший руку для следующей затрещины, замер в позе.

– Так он теперь всегда такой будет?

– Скарр, ты считаешь травма души, закончится одно простой немотой? Повезло, что он вообще может соображать.

– Да, какой из него счетовод!? Ты посмотри на него?! Он же спит на ходу!

Не могу точно сказать, выглядел дьякон напуганным или задумчивым.

– Твоя правда. Переведу его под крыло Давида. Пусть осваивает мастерство грузчиков.

Вечером, идя со всеми детьми на ужин, я упал и заснул. Очередь опасливо меня обошла, боясь прикоснуться, словно я заражен проказой. Я очнулся, спустя десять секунд, продолжая как сомнамбула идти за всеми.

Второй день с голосом, живущим в голове, дался еще тяжелей, чем первый. Где заканчивается сон и начинается явь?! Дремлю ли я на ходу?!

“Сделай или сдохни, сделай или сдохни, сделай или сдохни…”

Все смешалось настолько, что я уже не могу понять, есть прямо сейчас шепот или нет.

На третий день, когда пришел проверять целитель, на короткие двадцать минут вернулась кристальная четкость сознания. Голос в голове затих, вихрь маны рассеялся, а тело аж трясло от перегрузки. Помимо общего истощения и почти смертельной усталости, целитель ничего не нашел. Хочется начать говорить, просить о помощи, но мысль о дыбе или новом наказании за ересь, пугает сильнее остановки сердца. Варфа, целитель-корги вскоре ушел, оставив меня одного. Никто во всем поселение не сможет мне помочь, если я не расскажу правду. А если поступлю так, наказание будет хуже смерти.

Новый день?! Впервые в жизни, мне было настолько плохо, что я не смог вспомнить ни сегодняшний день, ни то, что было после ухода целителя. Кажется, псоглав приказал оставить меня в бараках для детей, сказав, что я или сам поправлюсь или умру из-за несовместимой с жизнью травмы души. Сон, голос, дрема, снова голос в голове…

***

Стоя на краю дамбы печально улыбающийся Алозар Беннелли держал вверх ногами, за стопу Аарона Браунса, главу богатого рода, пухлого мужчину, трепыхающегося над пропастью. Из нагрудного кармана выпала дорогая, покрытая золотом ручка, начав долго падение на дно устья перекрытой реки.