Мы выехали из гаража и благополучно поехали по 22 шоссе, по дороге к торговому центру Нортпоинт. Мчась по скоростной дороге, я позволила глазам насладиться величественным видом покрытых вечных льдом гор вдалеке. Мой ум блуждал и в конце концов переместился на разговор родителей в коридоре до того, как мы уехали.

– Мам, разве ты не говорила мне, что честность - лучшая политика?
– со всем сарказмом, который я смогла вложить в мой голос, я позволила этим словам повиснуть в тесном пространстве автомобиля. Мои родители были загнаны в угол, потому что я считала, что поймала их на лжи.

Замешательство образовало морщинки на её лице, когда она оглянулась на меня, годы, которые она прожила, проявились в мелких морщинках, которые испортили её красивую кожу.

– Почему ты спрашиваешь меня об этом?

Я ухмыльнулась и знала, что мое выражение лица было зеркальным отражением взгляда, который она всегда посылала мне.

– Потому что ты и папа обманываете меня.

Её глаза расширились, и я увидела, как папа бросил взгляд в зеркало заднего вида.

– О чём ты говоришь, Алекс?
– его глубокий голос завибрировал с предупреждением.

Умалчивая об этом, я скрестила руки и ноги, откинувшись на ковшеобразное сиденье и снова ухмыляясь с превосходством.

– Что со мной случилось, когда я была ребёнком и почему я не помню? Вы врали мне всю мою жизнь, хотя говорили мне не врать? Как по мне, это звучит лицемерно.

Машину вдруг занесло. Я подняла голову в замедленном движение и увидела, как голова папы повернулась в мою сторону. Он возвратился на дорогу в черепашьем темпе и мгновенный толчок нашей машины привлёк моё и мамино внимание к лобовому стеклу. Он выехал на встречную полосу всего за секунду до того, как выровнял машину. Это было так быстро, что я засомневалась, как все четыре колеса могли пересечь линию до того, как папа выровнял нас, но другой водитель, чтобы избежать столкновения, поплатился своей машиной и поехал прямо с нами по нашей полосе движения.

Время остановилось. Родители не двигались, машина остановилась мгновенно в долю секунды. Ничего не случилось и не случилось бы. Я бы не позволила.

– Почему мы остановились?

Джереми появился рядом со мной в машине, сидя в обычной позе с ручкой и бумагой, всегда готовый делать записи.

– Это была моя вина.
– мои глаза широко открылись, когда я погрузилась в ужасающие воспоминания. Это было сиюминутное отвлечение мужчины, который и так был взволнован моим поведением, но этого было достаточно, чтобы отвести его глаза с дороги и заставить его реагировать таким образом, что он подвергнул нас угрозе.

– Это то, что вы хотели, чтобы я вспомнила? Что я - причина смерти родителей?

Слёзы обожгли глаза, остро жаля, вырываясь на свободу и путешествуя вниз по моим щекам.

– Мы закончили на сегодня, я собираюсь вытащить тебя оттуда прежде, чем станет больно. Мне нужно, чтобы ты закрыла глаза, Алекс.
– он протянул руку, и я почувствовала тепло его ладони. Прикосновение напомнило мне, что я не на заднем сиденье машины, около которой пробуждаются самые ужасные сцены, которые я когда-либо видела в своей жизни.

– Дыши со мной, красавица, и выйди оттуда, где ты находишься.
– он исчез, но голос был по-прежнему сильным. Мало-помалу изображение исчезло. Пиксели рассеивались, а тёплый цвет распространился по ещё некогда изображению. Войдя в реальность, у меня, на мгновение, закружилась голова, прежде чем я вспомнила, что была в красной комнате, сидя в красном кресле с красной занавеской, задёрнутой вокруг меня для уединения.

– Открой глаза, - прошептал он хрипло.

Делая так, как мне сказали, я позволила глазам внезапно открыться, быстро моргая, чтобы увидеть его красивое лицо. Как только я сфокусировалась, он улыбался, и я потянулась, чтобы коснуться его улыбки. Он отодвинулся за пределы досягаемости прежде, чем я смогла.

– Как ты себя чувствуешь?

– Слабоумной. Как будто я на лекарствах.

Он усмехнулся, когда встал надо мной. Когда пересек небольшое пространство, то сел в кресло напротив меня. Он откинулся на спинку кресла, скрестил ногу на ногу и стал изучать моё лицо.

Я тоже стала изучать его и заметила, что уже не была такой лёгкой и воздушной, как прежде. На данный момент я чувствовала себя тяжёлой и вялой, уставшей и сокрушённой тяжестью того, что только что пережила.

– Думаю, этого будет достаточно для этого сеанса. Вы поведали много нового о себе, мисс Саттон. Больше, чем вы предполагаете.

Он оказался доволен результатом сеанса, но не я.

– Я послужила причиной смерти моих родителей.
– приём ужалил меня в места, которые уже давно онемели.

Подняв глаза от блокнота, он нахмурился.

– Это не важно, даже если бы это было правдой. Из того, что ты сказала мне, это была череда событий, которая стала причиной аварии, а не только ты.

Слёзы снова скатились из глаз, и я умоляла его согласиться со мной.

– Я была той цепочкой событий. Я: вещи, которые я сказала и сделала, как я относилась к ним, это всё была я.- ничто другое не имело значения в тот момент, за исключением правды о том, что произошло в тот трагический день. Никакие другие факты не были важны для меня, не так, как для доктора Хатчинса.