Он подошёл к моему стулу, а я вперила взгляд на Даина. Удерживая его взор, я попыталась проигнорировать вспыхнувшее смущение, покрывшее мои щёки. Для него было нормально то, что меня называли сумасшедшей, но являлся ли нормальным вид того, что со мной обращались, как в тюрьме? Такое чувство, будто это было последней каплей: распространяющаяся ужасающая реальность, собирающаяся уничтожить иллюзию нормальной жизни, некогда существовавшей между нами.

После того, как Джереми прикрепил мягкие ограничители на моих запястьях к стулу, он занял место рядом с Даином. Одарив меня мимолётной сочувствующей улыбкой, он сказал,

– У меня была возможность поговорить с твоим братом до твоего прихода в комнату. Мы пришли к обоюдному решению, что предоставим тебе больше информации об этой ситуации, чем мне позволено обсуждать с пациентом.

Я понимающе кивнула и попыталась проигнорировать волны беспокойства, устремившиеся по моему телу. Заставив свои лёгкие замедлить и углубить дыхание, я наклеила на лицо пустое выражение, неуверенная, что смогу справиться с тем, что он хотел рассказать мне.

Даин опустил взгляд на свои руки на столе. Я поняла, что он был расстроен, когда отвёл взгляд, пытаясь скрыть то, что он чувствовал.

– Мы должны начать с событий прошлого вечера. Однако, перед тем, как я что-нибудь скажу, я бы хотел спросить вас, что вы помните, мисс Саттон.

– Мне сказали, что я убила Эмерсона.

Раздражение, на мгновение, мелькнуло в чертах его лица, быстро сменившись беспристрастным и холодным выражением учёного.

– Я знал, что это произойдёт, как только ты поговоришь с другими пациентами. Ты помнишь, как убивала Эмерсона?

– Нет.

Я не помнила этого. С тех пор, как женщины рассказали мне, что я, якобы, сделала, я ломала голову, пытаясь хоть что-то вспомнить. Я смогла вспомнить лишь то, что была на сеансе у Али, затем меня куда-то утащили, и я проснулась в комнате для терапии с Джереми, стоящим надо мной.

– Интересно, - задумчиво сказал он.

– А разве в этом месте нет камер безопасности? Бога, бл*дь, ради?! Это психиатрическая больница для преступников! Почему нет видеоматериала того, что произошло?

Гнев Даина удивил меня, моё внимание быстро переключилось на него, как только он прокричал свой вопрос.

– Мистер Саттон. Пожалуйста, оставайтесь спокойным, пока ваша сестра в комнате.
– Осторожно произнес невозмутимый и спокойный Джереми, чтобы избежать дальнейшего обострения проблемы.

Даин поморщился, его лицо превратилось в болезненную гримасу, пока он снова не посмотрел на меня и не вспомнил, что нужно делать вид, будто всё хорошо.

– Извини, Алекс. Я просто..., - проведя рукой по волосам, он испустил разочарованный вздох.
– ...Я не могу поверить, что это происходит. Ты не убийца.
– Его голос дрогнул на последнем слове, а у меня из глаза покатилась слеза.

– Мистер Саттон...
– протянув руку, Джереми в утешении положил её Даину на плечо.
– Всё учреждение под наблюдением. К сожалению, коридор, в котором произошёл инцидент, был на ремонте. Маляры отсоединили провода с этого участка, когда красили, и им не удалось подсоединить их. Не понимаю, почему это не было замечено службой безопасности. Я полон решимости узнать, кто за это ответственен, и сообщить им, что они больше не работают в этом учреждении.

– Их увольнения недостаточно. Жизнь моей сестры висит на волоске, и независимо от того, какой ублюдок не заметил, что камера не работает, он должен понести уголовную ответственность!

Джереми и глазом не моргнул на вспышку гнева Даина.

– Вы - детектив. Скажите мне, какое наказание я должен понести за ответственную сторону.

Даин не произнёс ничего, кроме ворчания, и ударил кулаком по столу так сильно, что затряслись болты, прикрепляющие стол к полу. Джереми ничего не сказал, и я предположила, что он давал моему брату возможность успокоиться, прежде чем продолжить.

Как только над нами снова повисла тишина, Джереми продолжил.

– У меня есть теория относительно вашего состояние, мисс Саттон, и я готов обнародовать небольшую часть моих мыслей. Прежде всего, не думаю, что вам правильно поставили диагноз, а если всё-таки правильно, то вы не в столь тяжёлом состоянии, как утверждали предыдущие доктора. После аварии вы получили некоторые повреждения мозга, о которых вы с вашим братом в курсе, и я согласен с тем, что это привело к антероградной амнезии. Но, думаю, состояние улучшилось или, как минимум, уменьшилась тяжесть состояния...

– Тогда почему я не могу что-нибудь вспомнить, Док?
– сказала я с очевидным презрением, но не могла отделаться от ощущения, что он обвинял меня во лжи.
– Вы думаете, я всё про это знаю и потому притворяюсь? Потому что, если вы так думаете...

– Я ни в чём вас не обвиняю, мисс Саттон.
– меня взбесило отсутствие чувств в его голосе. Я просто хотела, чтобы он перешёл к делу, но, как обычно, он ходил кругами.

– Думаю, у вас периоды раздвоения личности (прим.пер.: имеется в виду очень редкое психическое расстройство из группы диссоциативных расстройств, при котором личность человека разделяется, и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей). Что, в сочетании с влиянием амнезии, которая стала результатом вашей травмы, привело к сложному, если вообще возможному, диагнозу.