– А почему крёстных фей стали именно так называть? – вновь проявила неравнодушие к теме обсуждения тёмненькая.

Я одобрительно улыбнулась: думаю, из девушки выйдет толк.

– Людям очень трудно понять, как кто бы то ни было, человек или фея, может творить добро без особых причин. Помочь родственнику – это, с их точки зрения, нормально и понятно. Такое поведение работает на выживание вида. Крёстная – это почти что родственник, насколько фея вообще может оказаться родственницей тому, в чьих жилах течёт исключительно людская кровь. А вот бескорыстная помощь совершенно посторонней девушке - или совершенно постороннему юноше - вызывает в людях когнитивный диссонанс. Такова человеческая природа, - развела руками я. – Об этом вы подробнее поговорите на уроках психологии с профессором Мелюзиной. И да, для будущей феи-брауни такие знания особенно важны, - улыбнулась темноволосой я. – Вам важно не просто понять людей, а ещё и полюбить их такими, какие они есть. Это совсем непросто. Но думаю, Дейве, у вас получится.

Уроки закончились к шести часам вечера, и я, чувствуя себя дико уставшей, вошла в учительскую. Первым делом направилась к шкафчику, в котором хранились наши чашки а также всё, что нужно, дабы приготовить горячие напитки. Я привычным движением выхватила коробочку с кофейным порошком.

– Привет.

Можно было подумать, что голос принадлежит умирающему, но я-то отлично себе представляю состояние преподавателя, который в шесть часов вечера всё ещё не разделался со своей работой. И, более того, знает, что продолжать придётся долго.

Фея Мелюзина обладала огненно-рыжими волосами и наряды носила соответствующие – яркие, привлекающие внимание, выделяющиеся на фоне одежды окружающих. В данный момент она сидела за столом и скользила слегка безумным взглядом по пергаменту. В руке она при этом держала перо, с которого была почти готова сорваться алая капля. Ни дать, ни взять демоница, подписывающая договор на крови. И только идеально зная ситуацию, можно было определить, что это всего лишь добрая фея, уставшая к концу рабочего дня, вчитывается в студенческие каракули и исправляет ошибки красными чернилами.

– Ну как? – сочувственно спросила я, привычно давая чайной ложке указание насыпать в чашку две порции с верхом.

Мелюзина шумно вздохнула, выпуская из груди полустон, полурык.

– Вот, посмотри. – Она развернула в мою сторону пергамент, полный скачущих букв, перечёркиваний, клякс и стрелочек, должных показать, в каком порядке следует читать абзацы. – И знаешь, что написано в конце? – Она нашла нужное место и с выражением зачитала: - «Профессор Мелюзина, пожалуйста, простите меня за неаккуратность. В моей комнате творится то же самое». И как мне прикажешь к этому относиться?

Я рассмеялась и переместилась с чашкой к коллеге поближе.

– Много ещё экзаменов?

– Порядочно, - тоскливо протянула она. – Знаешь, я иногда так завидую боевым магам с соседнего отделения. Ну, посуди сама, что такое у них экзамен? Призвал на тренировочную площадку дракона, выставил туда же студентов. И всё! Кто справился, тот прошёл курс. А кто не справился, тем даже двойку ставить не надо. Опять-таки и возмущаться они уже не придут, апелляцию подавать не станут. Красота! – мечтательно выдохнула она напоследок и вновь с несчастным видом взялась за перо.

– Я думаю, с практическими предметами всё тоже не так просто, - усмехнулась я, наливая в чашку воды. Пока холодной.

– Наверное, - отмахнулась Мелюзина. В итоге кроваво-алое пятно всё-таки слетело с пера и капнуло на стол. Фея поморщилась и небрежным движением руки заставила пятно вновь превратиться в каплю и занять прежнее место на кончике пера. – А всё-таки я иногда мечтаю о том, как было бы здорово упростить наши теоретические экзамены. Скажем, ввести систему выбора правильного ответа из четырёх. Вот, например:

Что отрубил Змею Горынычу Илья Муромец?

а. Первую голову

б. Вторую голову

в. Третью голову

г. Все ответы верны

Здорово, правда?

Я рассмеялась.

– Тут не хватает ещё одного варианта: «Студентки, молчать!».

– Можно добавить, - махнула рукой Мелюзина. – Главное, посуди сама: никаких расшифровок почерка, никаких стрелочек, непонятных загогулин и попыток решить, можно ли засчитать ответ, если среди трёх абзацев ничего не значащей отсебятины обнаружилось полтора правильных слова. А вот ещё, как тебе такой вариант:

Кого полюбил Иван-царевич?

а. Василису Прекрасную

б. Марью-Искусницу

в. Златовласку

г. Все ответы верны

– Просто отлично, - с усмешкой заверила я. – Но в некоторых случаях четырёх вариантов может не хватить. Например:

С кем жила Белоснежка?

а. С первым гномом

б. Со вторым гномом