– У них уж и перышки маленькие есть, - гордо сказала Оранжевое Горлышко.
– На крылышках.

– Скажите, пожалуйста!
– удивлялся Жаворонок.
– А у нас, у певчих птиц, когда птенчики выйдут из гнезда, они слепенькие, голенькие... Только чуть могут головку поднять да ротик открыть.

– О, вы ещё не то сейчас увидите!
– весело сказала Оранжевое Горлышко.
– Дайте мне только ещё немножко погреть их своим теплом, чтобы хорошенько обсушить... и мы сейчас же откроем детскую площадку.

Какая у поршков была детская площадка

и что они там делали

Они ещё поболтали, потом Оранжевое Горлышко и спрашивает:

– Подковкин, где сейчас поблизости можно найти маленьких зелёных гусениц и мягких улиток.

– Тут, тут рядом, - заторопился Подковкин, - в двух шагах, в нашем же поле. Я уже присмотрел.

– Нашим детям, - сказала Оранжевое Горлышко, - в первые дни нужна самая нежная пища. Зёрнышки есть они научатся позже. Ну, Подковкин, показывай дорогу, мы пойдём за тобой.

– А птенчики?
– встревожился Жаворонок.
– Неужели вы оставите крошек одних?

– Крошки пойдут с нами, - спокойно сказала Оранжевое Горлышко.
– Вот, смотрите.

Она осторожно сошла с гнезда и позвала ласковым голоском:

– Ко-кко! Ко-ко-кко!

И все двадцать четыре птенчика повскакали на ножки, выпрыгнули из гнезда-лукошка и весёлыми катышками покатились за матерью.

Впереди пошёл Подковкин, за ним Оранжевое Горлышко с цыплятами, а сзади всех - Жаворонок.

Цыплятки пик-пикали, мать говорила "ко-кко", а сам Подковкин молчал и шёл, выпятив голубую грудь с шоколадной подковкой, и гордо посматривал по сторонам. Через минуту они пришли в такое место, где рожь была редкая и между её стеблями поднимались кочки.

– Прекрасное местечко!
– одобрила Оранжевое Горлышко.
– Тут и устроим детскую площадку.

И она сейчас же принялась с Подковкиным искать для своих птенчиков зелёных гусениц и мягких улиток.

Жаворонку тоже захотелось покормить цыпляток. Он нашёл четырёх гусеничек и позвал:

– Цып-цып-цып, бегите сюда!

Цыплятки доели то, что им дали родители, и покатили к Жаворонку. Смотрят, а гусениц нет! Жаворонок смутился и, наверно, покраснел бы, если б на лице у него не было перышек: ведь это он, пока ждал цыплят, незаметно как-то сам отправил себе в рот всех четырёх гусениц.

Зато Оранжевое Горлышко с Подковкиным ни одной гусенички не проглотили, а каждую брали в клюв и ловко отправляли в открытый рот одного из цыплят всем по очереди.

– Теперь займёмся ученьем, - сказала Оранжевое Горлышко, когда цыплята наелись.
– Ккок!

Все двадцать четыре цыплёнка остановились, кто где был, и взглянули на мать.

– Ккок!
– это значит: внимание!
– объяснила Жаворонку Оранжевое Горлышко.
– Теперь я их позову за собой - и смотрите!.. Ко-кко! Ко-ко-кко!..
– позвала она своим самым нежным голосом и пошла к кочкам.

Все двадцать четыре цыплёнка покатились за ней. Оранжевое Горлышко перескочила кочки и, не останавливаясь, пошла дальше.

Цыплятки добежали до кочек - и стоп! Они не знали, что им делать: ведь кочки перед ними были как высокие крутые горы или как трёхэтажные дома.

Цыплятки старались вскарабкаться на кручу, но падали и катились вниз. При этом они так жалостно пикали, что у доброго Жаворонка сжалось сердце.

– Ко-кко! Ко-ко-кко!
– опять настойчиво звала Оранжевое Горлышко с другой стороны кочек.
– Сюда, сюда, за мной!

И вдруг все двадцать четыре птенчика разом замахали крошечными крылышками, вспорхнули и полетели. Они поднялись невысоко над землёй, а всё-таки кочки перелетели, упали прямо на ножки и без передышки покатились за Оранжевым Горлышком.

Жаворонок даже клюв раскрыл от удивления. Как же так: только что родились на свет, а уж вон как умеют!

– Ах, какие у вас способные дети!
– сказал он Подковкину и Оранжевому Горлышку.
– Ведь это просто чудо: они уж и летают!

– Немножко только, - сказала Оранжевое Горлышко.
– Далеко не могут. Всего только вспорхнут и сядут. Охотники так и зовут наших детей: поршки.

– У нас, у певчих птиц, - сказал Жаворонок, - птенчики сидят в гнезде, пока у них не отрастут крылышки. Гнездо так хорошо спрятано в траве, что даже соколиный глаз его не заметит. А вы куда своих поршков спрячете, если вдруг прилетит сокол?