Толстые свечи роняли восковые слезы на медные блюдца. На каменных стенах плясали тени, сливаясь в причудливые образы, а запах благовоний витал в пространстве. Александр придвинул свечу ближе – теперь видна каждая строка Кодекса. Опустился на колени, смиренно склонив голову, и погрузился в мысли о покаянии.

Тишину нарушали капли воды, срывавшиеся с выступа на своде кельи. Кап-кап… Кап-кап… Грот служил тюрьмой, а келья – камерой. И не заперты здесь решетки, и нет дверей, и периметр энергощитами не огорожен. Да только не сбежать. Остров Забвения – маленькая точка в океане Мярун. Раз в сто дней прилив пожирает сушу, а вместе с ней тех, чья вера пошатнулась.

Александр провел здесь девяносто восемь суток. Девяносто восемь дней молил Творца о прощении и по окончании срока примет Забвение. За пособничество эспиритуалам-отступникам он был изгнан из Ордена. И нет ничего хуже для инквизитора… Разве что утратить веру.

Мерно горели свечи, жертвуя восковым сердцем. Капли воды срывались вниз, превращаясь в лужу. Губы тихо шептали молитву:

– Domine Deus, firma fide credo, et confiteor omnia et singular, quae sancta ecclesia Inquisitio… [1]

Эхо торопливых шагов оживило коридор, нарушив прелесть уединения. К эху прибавился плеск воды и брань. Александр нахмурился – упоминание Дьявола не должно осквернять скит, и людей здесь быть не должно. Померещилось?

Боковым зрением он увидел длинную тень, упавшую на стену. Затылком ощутил пристальный взгляд, но молитву продолжил:

– In hac fide vivere et mori statuo. Amen [2] .

Александр осенил себя крестным знаменем и поднялся с колен.

У входа в келью стояла темная фигура. Не демон, порожденный игрой сознания, не сгусток энергии – человек. Черный тренч, подобен тому, что носят инквизиторы, да и погоны вполне земные.

– Прошу прощения, кажется, я прервал молитву, – заговорил незнакомец.

– Вы не помешали, – Александр щелкнул пальцами, в келье зажглись светодиодные лампы.

Незнакомец вскинул рыжие брови:

– Удивлен. Думал, здесь ничего нет, кроме страдания и уединения, – кивнул он в сторону светильника.

– Изгнанникам не запрещено пользоваться кое-какими благами. Но это пустое. Разве свет лампы способен заменить Его Свет? Материальные блага способны облегчить страдания? Только молитва может приблизить нас к Творцу. Вы верующий?

– Как бы выразиться… – собеседник запустил пятерню в отливающие ржавчиной волосы, почесывая затылок. – У меня своя вера, в Справедливость. Простите, не представился. Роб Кавило, я из…

– Я знаю кто вы, майор. Такой же служитель, как и я. Могу поинтересоваться: что привело вас в столь заброшенное место?

– Инквизитор Веласкис, через два дня прилив. Можно устроить так, что смерть будет только на бумаге.

– Смерть не страшит. Anima est immortalis – душа бессмертна.

– Не могу поверить, что человек, отстаивающий свои убеждения до последнего, готов так быстро сдаться, – майор уселся на каменную кровать и провел рукой по изголовью, оценивая степень шлифовки. – Инквизитор, разве не борьба заставила вас пойти против Магистрата? Разве не желание защитить невинных привело сюда? Грядет война, темные времена – если выражаться привычными для вас высокопарными словами. Я представляю некую корпорацию, которая готова пойти на все, чтобы остановить кровопролитие. Нужна ваша помощь, инквизитор.

Александр усмехнулся и коснулся бороды – та на ощупь напоминала комок проволоки. На службе он всегда был гладко выбрит и коротко пострижен, а сейчас больше походил на лешего из диких легенд, нежели на инквизитора. Александр зажег пузатую свечу и поставил подле Кодекса. В памяти всплыл трибунал, слова магистра Ведилона зазвучали в ушах: «За пособничество отступникам, за ересь, за нарушение устоев Ордена – Александр Веласкис лишен сана инквизитора. Решением трибунала объявлен изгнанником. Мера наказания – Забвение…». В тот далекий день эти слова не породили в душе ни страха, ни отчаяния. Убеждения Магистрата Александр не разделял и порой пренебрегал мнением самого Великого инквизитора. Считал необоснованное убийство грехом. Святая же инквизиция имела иные представления, давая четкие указания в Кодексе: «…Каждый эспиритуал творение Дьявола, святой долг инквизитора нести Свет заблудшим душам… строфа 23, писание 1». Только «несли Свет» служители исключительно пытками и оружием.

За беседой время пролетело незаметно. Пронеслось, как лист клера, сорванный осенним ветром. В корпорации «Экзо матрикс» возможность «нести Свет» видели иначе. На сделку с Дьяволом не походило, а смерть по документам не важна. Важна лишь вера. Александр согласился с условиями майора, понимая, что еще сможет принести пользу человечеству, указать на силу веры и могущество Творца.

Свеча, горящая подле Кодекса, давно угасла, а в душе зажглась искра надежды.

Лаборатория «Экзо технологии», астероид ТН-С-39, Пояс астероидовв космической зоне планеты Терра-Нова, ОСП

Последние сутки дались Кларисе Риордон тяжело. Измученное отражение, глядящее из усыпанного каплями воды зеркала, было ярким тому доказательством. С досадой Клариса отметила, что морщины стали глубже, а скрыть косметикой синяки под глазами не удалось.

Хэндком коротко просигналил о запросе связи, на дисплее высветилось имя – Майкл Хантинг. Коснувшись браслета, она дала подтверждение, рядом возникла проекция. Привычный румянец на бульдожьих щеках молодого коллеги сменила бледность, растерянный взгляд скакал из стороны в сторону, выдавая волнение.