Дайвер вскинул руку, стремясь перехватить чудовище за горло. Он разглядел огромные глаза, в которых мелькнул огонь заката, ощеренную пасть с кипящей на клыках слюной. Тварь оказалась слишком тяжелой. Пальцы скользнули по гладкой шкуре, лишь задержав нападение. Острые когти рванули предплечье, царапая эластичную ткань гидрокостюма.

На счастье Дикаря, материал, из которого был сделан костюм – предмет вожделения капитана яхты – натиск выдержал. Или почти выдержал… Длинные порезы на ткани разошлись в стороны, однако стальные когти кожу не задели. В противном случае кровь, хлещущая из ран, лишила бы его надежды на благополучный исход схватки.

Дайвера обдало зловонным дыханием. Лапа полосовала когтями воздух, пытаясь задеть добычу. Однако Дикарь не собирался ждать, пока гибкая тварь опомнится. Одной рукой удерживая рвущуюся к его горлу пасть, мужчина взмахнул левой рукой, метя в круглые глаза. В последнее мгновение тварь дернулась, но было поздно. С отвратительным чавкающим звуком Дикарь проткнул пальцем глазное яблоко, разрывая сетчатку.

Зверь коротко взвыл. Черное тело подалось назад. Обагренная рука Дикаря проткнула воздух: залитая кровью пасть отпрянула, подвижное тело отскочило в сторону, оставляя на песке темные брызги. Еще секунда и гибкая тень метнулась назад, скрывшись под сенью оголенных, раскидистых корней.

Тяжело переводя дыхание, превозмогая тупую, ноющую боль в груди, Дикарь поднялся. Дышать стало не в пример легче, прошла резь в сердце, словно оттуда вынули гвоздь. В закатном тумане таял горизонт. Даль была чиста. Ему удалось уйти живым с «Санта Клауса». И что самое удивительное – и новых дырок в нем не добавилось, хотя стрелял капитан на поражение. Более того, судьба благоволила к дайверу настолько, что позволила доплыть до острова. Как он умудрился не утонуть, будучи без сознания? Этот вопрос занимал Дикаря недолго. Он не помнил, кто он, как оказался в море и откуда взялись в нем дыры от огнестрельного ранения. Так стоило ли озадачивать себя очередным вопросом без ответа? Так случилось. И точка.

Превозмогая ставшую привычной тупую боль, дайвер нагнулся, окунул испачканную кровью руку в воду. Где-то внутри, на уровне подсознания отчетливо сформировалась мысль, внушающая спокойствие: все идет, как надо. И еще. Что это далеко не все вопросы, на которые ответов не будет. Жив – вот, что должно стоять на первом месте. А память… Что ж – хитрая мерзавка вернется, когда найдется чем ее приманить.

Догорал закат. На остров опускалась ночь. Темное время суток выгонит на охоту не один десяток тварей и ему, еще не оправившемуся от ранения, безоружному, следовало подумать об укрытии. Тяжело переставляя ноги, дайвер побрел вдоль берега в ту сторону, где берег пологим плесом обрывался у самой воды. Волны лениво накатывались на песок и отступали, оставляя пенные следы.

Темнело. Дикарь шел, с досадой отмечая, как стремительно остров накрывает ночь. Людоеды, о которых говорил капитан, вряд ли способны видеть в темноте, но вот твари всех мастей… Подтверждая его мысли, пустынный берег наводнили звуки. Издалека прорвался одинокий вой волка, ему вторил другой. Коротко и угрожающе всхрапнуло в кустах. Дайвер вскинул голову – в сумерках среди деревьев размытым пятном мелькнул чей-то силуэт и задрожала листва. Мужчина нахмурился, вглядываясь в будто притаившийся в засаде лес.

«А может, ну его, этот берег? – мелькнула предательская мысль. – Море уже спасло меня, раненого, так вполне возможно позволит и ночь пережить?»

За излучиной в пологий берег вдавалась бухта. На миг Дикарь зажмурился: ему показалось, что у него потемнело в глазах. Песок в лагуне, подступающий вплотную к невысоким деревьям, был черным. Ночь, вступая в свои права, несмело зажгла на небе бледный диск луны. В мертвенном свете складывалось впечатление, что песок на мелководье, накрытый мелкой рябью набегающих волн, двигался.

Дикаря обдало холодным ветром. Призраком, вставшим из могилы, между стволами неясным пятном опять мелькнул силуэт. Но не он привлек внимания дайвера. На противоположном берегу бухты, покачиваясь на волнах, темнела привязанная кем-то за кол лодка. Еще не веря в подобную удачу, Дикарь направился вдоль берега в обход бухты.

– Че, спаси меня. Если ты меня видишь, Че…

Вдруг услышал Дикарь женский голос и остановился как вкопанный.

Справа от него на поляну выскочила невысокая темноволосая девушка в джинсах и огромной, явно не по размеру, футболке. Не замечая ничего, она на секунду остновилась рядом с дайвером и помчалась дальше.

– Только не вдова-Прасковья, прошу… Че, спаси меня.

Негромкие слова, прерываемые стуком зубов от страха, донеслись до Дикаря.

Судя по всему, цель у них была одна: девушка бежала к лодке. Это дайвер понял сразу. И еще он понял кое-что. То, что она не успеет добежать.

У деревьев, отделившись от ствола, возникла огромная, выше человеческого роста, тварь. Она поднялась на задние лапы, прижав к мощной груди короткие изогнутые конечности, увенчанные блеснувшими в свете луны когтями. На овальном, безо рта, обтянутом светлой кожей черепе мерцали выпуклые глаза. На шее что-то шевелилось. Казалось, подбородком тварь зажала какого-то зверька, изо всех сил старающегося освободиться.