– С чего бы? Я уважала супруга, он был великим человеком.

О да, был. В молодости, в очень далекие времена. Барон проявил себя в последней войне с соседней державой и даже удостоился за мужество и отвагу награды от короля.

Безумие и жажда чужой крови пришли много позже, когда он потерял все, что ценил больше жизни: жену, заболевшую серой марью, сына, утонувшего в реке неподалеку от мертвоземья. Родные люди оказались той уздой, что сдерживала его одержимость, и когда она порвалась, Хадиус превратился в монстра.

– Великим, но нелюбимым? – на губах Сирского играла злая усмешка, а глаза оставались холодными.

Глаза волка, приготовившегося атаковать приглянувшуюся жертву. Волка, жаждущего сомкнуть зубы на холке своей добычи, почувствовать горячую кровь…

Женщина отмахнулась от диких мыслей о сидящем напротив мужчине. "Волки" Всеотца не превращались в животных, но часто оказывались более жестокими, чем они.

Весь разговор ей казалось, что она падает. Летит в пропасть… Страх наказания страшнее самой кары. И Стелла решила играть открыто.

– Ваше святейшество, я не хочу ворошить прошлое. Раз целительница не виновата, что ж, значит, супруг съел что-то не то.

Храмовник поднялся со стула. Она последовала его примеру, не желая, чтобы воин возвышался над ней опасной махиной.

Конец ознакомительного фрагмента.