— Жор… Мы разве не хотели поговорить?

— Угу… Хотели, — Бедин, как животное, провел носом по ее скуле, прошелся горячими ладонями вверх-вниз по рукам, а она замерла, опасаясь, что он учует на ней аромат другого. Легкий холодок прошел по спине, заставляя приподниматься тоненькие волоски на затылке.

— Пойдем. Я ужин приготовила. Нам, и правда, нужно поговорить…

Бедин нехотя выпустил её из объятий и отступил, чтобы разуться. Оксана перевела дыхание. У двери кухни замер Яшка. И даже в его взгляде ей почудилось осуждение.

— Я подстригся! Заметила? — проходя вслед за ней в кухню.

— Ага. Симпатично…

Оксана натянуто улыбнулась и отвернулась к столу, чтобы положить Георгию ужин.

— Как командировка?

— Не вовремя.

— Это точно. Слушай, такое происходит… Я уже извелась вся!

— Ничего. Все закончится быстрее, чем можно было представить.

— Почему ты так думаешь?

— Я ведь говорил. Под Букреева копает внутренняя безопасность. У них уже все козыри против него. Осталось немножко. Я тут с их главным на завтра стрелку забил, чтобы, так сказать, объединить усилия.

— Так это он?! Он торгует наркотой в моей гимназии?

— Он не торгует, а крышует барыг.

— Но… почему здесь?

— А ты не догадываешься?

Оксана сглотнула. Приборы противно звякнули о тарелку, и она отложила их в сторону. Что-то совсем нервы стали ни к черту!

— Думаешь, пытается мне насолить?

— Или подставить. Что еще хуже.

— Н-но почему? — Оксана вскочила и нервно заходила по кухне, — столько лет прошло! Почему он не оставит меня в покое?!

— Потому что он помешан на тебе, и знаешь, — Георгий тоже встал из-за стола, — я его понимаю.

Руки мужчины легли Оксане на плечи. Теплые губы коснулись затылка. Обычно объятия Бедина ее успокаивали, но только не в этот раз. Оксана так остро чувствовала свою вину перед ним. И это лишь только усугубляло и её страх, и её нервозность. Что, если Жорка плюнет на неё… на её проблемы? А что? Вполне может быть. Это сейчас она ему любовница, а стоит только признаться…

Оксана зарылась лицом в ладони:

— Ну, в чем? Ну, в чем ты его понимаешь, Жора?

— Я тоже по тебе с ума схожу, — огорошил тот, прижимая к себе еще плотнее, целуя висок, скулы, спускаясь к шее. Оксана застыла, не в силах пошевелиться. Да что это с ним?! Никогда еще Бедин не говорил ей таких слов… Она высвободилась из его рук, развернулась, чтобы иметь возможность посмотреть мужчине в глаза, но лучше бы, наверное, этого не делала. Телом прошла дрожь. Оксана обхватила себя за плечи и сделала шаг назад.

— Жора… Ты… слушай, у тебя все нормально?

А он улыбнулся. По-мальчишески так, открыто. Кивнул головой, растер широкой ладонью затылок и снова к ней подобрался.

— У меня все хорошо. Теперь вообще все будет хорошо…

— Правда?

— Клянусь. Ты прости, что так долго тянул. Только сейчас понял, какой дурак. Жизнь уходит, и что толку её подстраивать под то, что кто-то там скажет? Дети выросли. Все поймут. А больше… ну, перед кем мне отчитываться?

Он все больше и больше ее запутывал. У Оксаны голова шла кругом.

— Жора, а ты о чем вообще? — осторожно спросила женщина.

— О нас, Оксана. Только о нас. Я задолбался так… ты бы знала. Вот разведусь, и никуда тебя больше не отпущу.

Сказать, что она испытала шок — это вообще ничего не сказать. Было ощущение, что на нее надвигается лавина, а она стоит, не в силах пошевелиться, и лишь отмеряет последние секунды перед концом. Оксана и так не знала, как начать разговор о расставании, а теперь… Что ей делать теперь, господи?

— Нет, Жор! Ты что? Зачем? Ты ведь шутишь? Скажи, что шутишь! — Оксана отступала, беспокойно шаря взглядом по его вмиг насторожившемуся лицу.

— Такими вещами не шутят.

— Но… Господи, Бедин! Мы были вместе пять лет, а теперь… Развод? Мы ведь никогда это даже не обсуждали.

— Я знаю, что тянул слишком долго. Но и ты пойми… в моем возрасте уже сложно что-то менять.

— Вот и не меняй! Зачем тебе это?

Оксане казалось, что она падает в пропасть, в которой не было дна. От волнения её стало легонько потряхивать. И было так ужасно стыдно, что она никак не могла заставить себя поднять на него глаза.

— Я больше не могу без тебя. Надоело. И не хочу без тебя. Ты выйдешь за меня, когда все закончится?

Оксана опустила голову еще ниже. Нет! Это еще не было падением… Лишь восхождением на вершину отвесной скалы. А прыжок в неизвестность… он был впереди. Замирая над краем пропасти, Оксана сглотнула:

— Я сегодня тоже хотела с тобой поговорить, Жора…

— И что же ты мне хотела сказать?

— Мне кажется, я полюбила другого… — прошептала Оксана, делая шаг над бездной.

Его лицо вытянулось. Стало таким… растерянным и беззащитным, каким она никогда его до этого не видела. И даже не думала, что оно может выглядеть так… по-детски, что ли? Господи, ему ведь шестьдесят было, но эти годы сейчас как будто исчезли с его лица. И все, что она видела перед собой — это беззащитного ребенка, которого исподтишка обидели. Она и чувствовала себя соответствующе. Чудовищем каким-то…