21 мая 1938 г. Гитлер на совещании с главами ведомств принял решение прекратить подготовку вторжения в Чехословакию [25] , правда, правильнее было бы сказать, «заморозил» данный вопрос. Заметим, что Гитлер принял решение после решительных заявлений британской и французской сторон, реакция М.М. Литвинова последовала 25 мая. Гитлер принимал решение под решительным нажимом военных, которые считали, что война на два фронта будет Германий быстро проиграна.

Генерал и начальник Генштаба Людвиг фон Бек оценил положение Германии как тяжелое, уже 5 мая 1938 г. Бек отметил, что в результате заключенного между Британией и Италией соглашения Англия получила свободу рук в Европе, так как ей не надо было более беспокоиться за свои коммуникации в Средиземном море. Большие потери Японии в Китае, по мнению Бека, обеспечили Англии прочные позиции на Дальнем Востоке, что позволило Лондону обратить больше внимания на европейские дела [26] . СССР рассматривается Беком как безусловный противник, но сухопутная война с Россией оценивается им как дело отдаленной перспективы [27] .

Речь идет опять о схеме вмешательства Советского Союза в будущий германо-чехословацкий конфликт. Насчет Польши Бек спокоен: она, по его мнению, вступит в войну, если ее подтолкнут к этому извне [28] . Людвиг Бек далее делает верный прогноз по поводу поведения западных союзников в случае войны: «Отвращение в Англии и Франции к новой мировой войне, связанной с большими людскими жертвами, а также неуверенность Франции в возможности вовлечь свой народ с самого начала в наступательную войну против Германии позволяют сделать предположение, что будут изыскиваться другие методы ведения войны. К тому же следует добавить, что с того момента, как Англия встанет на сторону Франции, слово Англии в определении целей и методов ведения войны будет иметь решающее значение [29] ».

В решительное наступление французской армии против рейха Л. Бек не верил, как, впрочем, и Гитлер. Однако Л. Бек полагал, что западные союзники будут выматывать Германию посредством затяжной позиционной войны с применением против ее территории в основном авиации и нарушением морских коммуникаций, связывающих Германию с внешним миром. К такой войне, как был убежден Бек, Германия была не готова, так как ее экономическое положение оказалось в 1938 г. хуже, чем в 1917–1918 гг., а военный потенциал, по сравнению с будущими противниками, ниже, чем в 1914 г. [30]

Экономика Германии действительно обнаружила в первом квартале 1938 г. кризисные тенденции, курс рейхсмарки упал на Лондонской бирже на 35 %, в апреле германское правительство разместило первый внутренний заем, отказавшись от финансирования своих расходов посредством системы векселей «МЕФО» [31] . Обострение ситуации с дефицитом валюты ограничивал нацистский режим в закупке стратегического сырья, что было необходимо для довооружения.

Зимой 1938 г. стартовало ускоренное переформирование и формирование новых частей вермахта, которое должно было завершиться в начале октября 1938 г.; отметим, что завершение программы увеличения сухопутных сил вермахта завершалось как раз ко времени Мюнхенского кризиса. Уже существовавшие дивизии дополнялись новыми подразделениями, этот процесс охватил практически все сухопутные дивизии вермахта [32] , но в разной степени: например, 3-я танковая дивизия получила 39-й танковый батальон, а также 37-й инженерный батальон [33] . Другая танковая дивизия с загадочным кодовым названием «K» получала, по плану, 17, 19, 23, 27 и 29-й танковый полки, а также ряд других подразделений (дивизия фактически была сформирована практически с нуля) [34] , очевидно, эту дивизию потом должны были разделить на несколько дивизий, что подтверждает версию о нехватке командного состава и особенно штабных офицеров в 1938 г. в вермахте. О других танковых подразделениях в плане подготовки новых частей вермахта не говорится. Формирование новых батальонов шло за счет перемещения персонала из уже существовавших частей [35] , то же самое будет иметь место при подготовке к войне с Советским Союзом в 1940 г.

В 1938 г. в корпуса включались вновь сформированные моторизированные пулеметные батальоны, таковых планировалось создать к 6 октября 1938 г. 5 штук [36] . Упоминается, что формирование батальонов данного типа шло и ранее, однако предусмотренные к зиме 1938 г. несколько моторизированных пулеметных взводов так и не были сформированы к весне 1938 г. [37] Для создания моторизированных пулеметных батальонов вермахт был вынужден изымать личный состав из других подразделений. Для усиления разведподразделений танковых соединений командование вермахта было вынуждено переводить к танкистам личный состав мобильной разведки кавалерийских дивизий, уменьшая возможности последних [38] .

Если кавалерия все-таки модернизировалась и усиливалась за счет увеличения числа тяжеловооруженных подразделений, то в артиллерии наблюдалась иная картина. В IV и XII корпусах у вновь сформированных подразделений в первом квартале 1938 г. наблюдалась острая нехватка личного состава [39] . Дефицит личного состава имел место также в танковых частях [40] . Решить эти проблемы командование могло только в течение лета – осени 1938 г.

Что касается планов на 1938 г. в аспекте определения вероятного противника и проведения мероприятий по подготовке к войне с ним, то серьезных изменений для сухопутных сил вермахта практически до Мюнхенских соглашений не произошло. На Востоке вероятным противником рассматривался в первую очередь СССР, роль которого определялась как наступательная. По версии ОКХ, Советский Союз должен был оказать помощь Чехословакии ударом через Литву посредством своих ВВС по территории Восточной Пруссии с переходом затем через немецко-литовскую границу уже сухопутных сил Красной армии. В соответствии с этим сценарием, вермахт должен был разгромить литовскую армию в приграничных сражениях с переходом в наступление в глубь литовской территории, создав из нее предполье, через которое Красная армия не могла бы прорваться на германскую территорию [41] .

Глубокий прорыв вплоть до Каунаса посредством мобильных соединений вермахта должен был сорвать как сосредоточение литовских войск, так и попытки оказания им помощи со стороны Польши. По итогам учений в Восточной Пруссии летом 1938 г. был сделан вывод, что тех сил, какими располагает Германия в этом регионе, способность вермахта защитить Восточную Пруссию выглядела достаточно сомнительной, если Польша вводила в действие 10–15 дивизий [42] . Польское наступление должно было сорвать операцию вермахта против Литвы, в противном случае для защиты Пруссии оставалась только Вторая ландверная дивизия [43] . ОКХ сомневалось, что Польша упустит благоприятную политическую и военную возможность вмешаться в конфликт на стороне Франции [44] . Поэтому ОКХ был сделан вывод, что удар по Литве может быть успешным, только если Польша будет соблюдать после начала боевых действий нейтралитет в течении 10–14 дней [45] . В противном случае, надо понимать, I-ю армию вермахта ожидал полный коллапс.