– Верил?! – недоуменно переспросил Маслов, находясь в шоке от того, что Ларин не купился на его уловку.

– Конечно верил. Здесь все верят в это. И вы тоже… Потому что пока нет доказательств обратного, не верить глупо и не разумно.

Ларин повесил трубку и отошел к задней стенке, повернувшись лицом к Маслову, пока охранник открывал решетку с той стороны. Он прилагал большие усилия, чтобы разглядеть в этом человеке убийцу. Ни бешеного взгляда, ни хладнокровия, ни социопатического спокойствия. Александр видел множество убийц за годы службы, однако серийных убийц среди них не было и все же, в Ларине не проглядывалась жилка беса. Это был сломленный человек, утративший надежду.

Получив назад собственные вещи детектив попытался дозвониться до Максима, несмотря на низкое качество сети. В телефоне послышался еле различимый голос старого друга, прерываемый помехами. Создавалось впечатление, что на другом конце провода голос Земцова, засунули в блендер с битым стеклом и на максимальной отметке перемешали. Прервав звонок Александр набрал простое смс и отправил его все тому же получателю. Текст гласил:

"Дело Мучителя моё."

Ночь за окнами кафешки становилась непрогляднее, официантка лет 25 с табличкой на груди Мила и светло рыжими волосами, громко объявила по микрофону, что кафе закроется через двадцать минут. Молодой человек сидел за столиком у барной стойки и внимательно наблюдал за ней. Она плавно, но очень легко разливала пиво посетителю, стараясь не повредить блестящие ногти средней длинны с розовым лаком. Девушка поймала взгляд посетителя в отражении золотистой кеги и вспомнив о маленькой чашке эспрессо, направилась в его сторону, прихватив по пути из кухонного окошка оладьи с малиновым сиропом.

– Пожалуйста ваш заказ! – Кокетливо произнесла Мила, выкладывая заказ перед ним.

– Кафешка уже закрывается, а вы только сейчас вспомнили обо мне… – Угрюмо, но без упрека сказал клиент и уголки его губ дернулись вверх.

– Извините замоталась. Перед закрытием у нас всегда туча народу, а начальник не хочет брать вторую официантку, чтобы мне было легче.

– Присядьте и переведите дыхание, – добродушно сказал он, поглядывая на ее вспотевшую грудь и слегка пнул стульчик напротив.

– Мне нельзя… Такие правила. – Тяжело вздохнула она.

– Вы ведь работаете и за чаевые тоже?

– Да, а что?

– В древние времена, в заведениях вроде вашего, было принято разводить дискуссии с гостями…

– Гостями?

– Именно, гостями! Человек, вошедший в бар или ресторан был не только объектом заработка, но и близким другом. Его встречали, как родного, выслушивали проблемы, а затем он щедро отплачивал компанию.

– Как интересно, – улыбнулась девушка, присев на стул, продолжая слушать теперь уже гостя.

– Вы конечно можете со мной поспорить, – продолжал молодой человек, – мол откуда ему знать, что было раньше. Но эту тенденцию можно проследить в культуре. Фильмы о ковбоях, где бродяга забредает в какой-нибудь салун, устраивается на одном из стульев и бармен налив ему стопку текилы, протирая меланхолично барную стойку, с интересом и участием выслушивает исповедь.

– Да, помню такое… Но это же просто кино.

– Может и так… Тогда придётся все выкладывать коту.

Мила хихикнула, вглядываясь в черные глаза посетителя, тот в свою очередь поднес к губам чашку, от которой уже не вздымался в воздух пар, сделав пару глотков.

– Вас и правда зовут Мила? – Спросил он скорчив гримасу омерзения.

– Конечно, клиенты должны знать на чьё имя писать жалобы в синей маленькой книжке. – Она кивнула на стэнд с рекламой напитков, где на цепочке висела Книга жалоб и предложений. – А как тебя зовут?

– Артур. – Соврал он.

– Ты здесь проездом?

– Нет, я местный. – Снова соврал он. А что?

– Я тебя тут никогда не видела просто.

– Плохо смотрела. – Натужно улыбаясь и со свирепостью в глазах сказал гость.

– Ты и раньше сюда приходил?

– Нет, в первый раз. – Он зевнул и потер затылок ладонью.

– Ясно… – произнесла она утрачивая интерес.

– Мне это трудно дается…

– Что именно?

– Поддерживать беседу. Я этого не умею.

– Что же в этом трудного?

– Не знаю, мне часто приходится видеть это со стороны. Двое или трое болтают о чем-то, что имеет отдалённое отношение к ситуации или не имеет вообще никакого. Один рассказывает специфичную историю из своей жизни, а второй поддакивает, пытаясь вспомнить что-нибудь похожее, а затем и сам заводится.