– Ты действительно собираешься сделать это?
– спросил Аарон.

– Я должен, - ответил я.
– У меня нет выбора. Мне казалось, что ты со мной согласился.

– Да, - сказал Аарон.
– Отчасти. Я понимаю, почему ты делаешь это, но, мужик, она будет опустошена.

– Не настолько, как если со мной что-то случится в следующем году.

– Что нужно сделать? – задала вопрос Эмилия.
– Мы с тобой просто должны целоваться, пока Дженни нас не увидит. В этом заключается вся суть?

– Да, - сказал я.
– Думаю, мы должны поцеловаться по-настоящему, на случай, чтобы Дженни не заметила, что это - подделка.

– Меня устраивает, - произнесла Эмилия, пожав плечами.

– Ну, это не устраивает меня, - сказал я.
– Но у меня нет выбора.

– Знаешь, необязательно сказаль о поцелуе со мной с таким отвращением, - заворчала Эмилия.
– Я не настолько плоха.

– Извини, - сказал я.
– Я ценю, что ты помогаешь мне с этим. Просто не думал, что сегодня буду целовать другую девушку.

– Ты действительно любишь ее, не так ли?
– спросил Аарон.

– Конечно. Именно поэтому я это и делаю. Она уже в пути?

Аарон кивнул.

– Она будет здесь в любую минуту. Вы должны быть готовы. Я пойду и буду стоять в углу и подам вам знак, когда она зайдет внутрь.

Мое сердце колотилось в груди. Когда мы с Дженни договаривались пойти на свидание этим вечером, я воображал всевозможные способы, которыми оно может закончиться. В большинстве из них присутствовали отель и куча презервативов. Ни в одном из них я не участвовал в поцелуе с ее школьной подружкой. Резкое стечение обстоятельств привело меня к этому решению, но я должен был сделать это. У меня не было выбора.

– Она идет, - сказала Эмилия, подавая сигнал рукой Аарону.

– Хорошо, давайте сделаем это.

Я осторожно положил руку на ногу Эмилии, но не прикладывая никакого давления. Никогда прежде я не касался женской ноги совершенно платонически. Я наклонился к Эмилии, закрыл глаза и поцеловал ее.

Я представлял себе, что я - актер, который играл роль; это единственный способ, благодаря которому я мог сделать это. Мы целовались - или, по крайней мере, наши губы оставались в контакте, - одну минуту, пока Аарон не подошел и не положил свою руку на мое плечо. Мы с Эмилией отодвинулись друг от друга. Я с трудом подавил желание вытереть губы, потому что это не казалось справедливым по отношению к Эмилии, но мне ужасно хотелось пойти и принять душ.

– Это сработало, - мягко сказал Аарон.
– Она увидела тебя, замерла на несколько секунд, а потом убежала.

Я кивнул.

– Спасибо.

– Не благодари меня. Я сожалею, что происходит с тобой, но не благодари меня за то, что помогаю тебе обидеть своего лучшего друга. Сейчас каждому из нас лучше пойти своей дорогой.

Мы втроем покинули бар и направились в разные стороны. Я никогда не увидела Дженни снова, но хуже всего то, что это мое решение. Это решение далось мне нелегко, но, думаю, так лучше для нее.

У меня были свои причины для этого, и я уверен, что сделал правильную вещь, но совершать правильные поступки иногда действительно дерьмово.

Я уверен только в том, что мне было так же сильно больно, как и Дженни прямо сейчас, если не больше. Я направился в отель один и погряз в жалости к себе в течении вечера. Не мог отвлечься от мыслей о Дженни и мечтал о ней в тот вечер и каждый после этого. Я никогда не забуду ее, но надеюсь на Бога, что она меня тоже не забудет.

Глава 1

Дженнифер

Я ужасно много работала в течение четырех лет в Гарвардском университете, но даже близко не подходила к Джексону. Я до сих пор думаю о нем все время; невозможно было этого не делать, когда люди в колледже постоянно говорят о нем, о его успехе футболиста в Европе. Я старалась не обращать слишком много внимания на то, что он делал, но примерно в прошлом году, должно быть, мужчина стал хорошим, потому что сейчас все разговоры о том, что он играет за сборную.

Я не видела Джексона с той ночи, когда мы должны были пойти на свидание, но сталкивалась лицом к лицу с его мамой каждый раз, когда возвращалась домой на каникулы. Кэрри настойчиво рассказывала мне каждую мелочь их жизни всякий раз, когда мы виделись, но я старалась не обращать внимания.

По крайней мере, у нас с Джексоном были разные фамилии, так что никто в Гарварде не связывал меня с ним. Последнее, чего я хотела - чтобы каждый спрашивал меня о моем симпатичном и знаменитом брате, который изменил мне, когда у нас должно было быть свидание. Разве это могло считаться изменой, если мы даже не были на нем? Наверное, нет, но боль, которую я испытывала последние четыре года, была настоящей вне зависимости от формальностей.