– Негодные мальчишки... Негодные мальчишки... Негодные мальчишки...

Секунду спустя все прояснилось. Он был учителем. И даже не просто учителем, а мэтром-учителем, если это слово уместно в педагогике. И с его урока - его урока!
– сбежал сразу весь класс.

– Дети же вернутся, - пробовал я его утешить.

Но он был слишком горд и прославлен, чтобы утешиться. Он двинулся прямиком в милицию. Со спины он еще больше выглядел памятником самому себе.

Я черкнул себе в блокнот: "Мэтр Влад. Ив. Н. Дети. Отрицательные послед. Сбер. Вр." - и двинулся дальше собирать впечатления.

Они не замедлили появиться. Свернув за угол, я нос к носу столкнулся с дородной матроной, которая, озираясь, зачем-то шарила руками в воздухе.

– Не видели его?
– кинулась она ко мне.

– Кого?
– опешил я.

– Да мужа!

– Простите...

– Мы шли под руку!

– Но я...

Ее лицо приняло зловещее выражение.

– Так, значит... Вовремя сбежал... Бросил! Ну, подожди!
– она погрозила кулаком пустоте и энергично выругалась.
– Обгоню!

И она растаяла у меня на глазах.

Не успел я прийти в себя, как сильный удар в плечо заставил меня отпрыгнуть.

– Пардон!
– вежливо сказал верткий мужчина с косящим взглядом, возникая из ниоткуда.
– Моей супружницы не заприметили?

– Такая?
– я очертил пальцем габаритный контур.
– Воспользовалась. Догоняет.

– Ага!
– верткий мужчина просиял.
– Точный расчетец.

Он подмигнул мне и скрылся в ближайшем магазине. Я вынул блокнот, но засомневался, вписать ли этот случай в графу положительных или в графу отрицательных последствий внедрения Сберкассы Времени.

Так и не решив, я двинулся в ближайшую столовую, поскольку уже чувствовал голод. Столики были почти пусты, и мной овладела надежда быстрехонько пообедать. Но кто же не знает, что скорость обслуживания не зависит от наполненности пищеточки! Прошло четверть часа с момента, когда у меня ваяли заказ, но супа мне не несли, и я было заскучал. Но тут мне пришла в голову гениальная идея. У меня есть полчаса в запасе, сэкономленных на выступлении Клопонечецкого. Воспользуюсь ими, чтобы набросать репортаж, а тем временем и суд подоспеет. Возблагодарив в душе Сберкассу Времени, я отдал приказ и...

Славно работалось. Все живые души исчезли из поля зрения, поскольку я был вне реального хода времени, никто не мешал, и строчки горохом катились из-под пера. Да, хорошо работалось в тишине и спокойствии.

Но полчаса истекли, и я вынырнул в действительность, абсолютно убежденный, что увижу в ней тарелку супа.

Тарелки не было. Вообще никого не было.

Я долго метался в панике, пока не обнаружил насмерть перепуганного директора. Оказывается, не я один был таким умным. Понемногу - из тех же соображений, что и я, - поисчезали все посетители столовой, а вслед за ними решили сберечь время и официантки - кого же обслуживать, если никого нет! А тут по радио объявили категорический запрет пользоваться Сберкассой Времени в служебные часы...

Злой и голодный, я помчался домой. Но пообедать мне в этот день так и не пришлось, ибо на площадке меня перехватил Лева. Он был бледен, из ноздрей его шел пар.

– Обокрали!!!

– Обок... кого?!
– схватился я за перила.

– Меня! Пока я дома сидел и работал, вор, перемещаясь в надвремени, проник в квартиру и...

К вечеру Сберкассу временно закрыли. Было объявлено, что разрабатываются новые правила пользования ею. Они разрабатываются и по сей день. Вора поймали, но Лева по-прежнему зол, правда, уже по другой причине.

– Хотят, чтобы Сберкасса Времени была удобной для всех, - жаловался он.
– А физическое явление - это же не кресло, оно не может принимать форму любого зада!

Не знаю, прав он или нет, а только живем мы уж который год по-старому.