— Как в школе? — не отрываясь от смартфона, поинтересовался Саша у дочки.

— Нормально, — уклончиво ответила Лиза.

— Что нормально? — отвлеклась от плиты Марина и указала на дочку половником. — У вас скоро четвертные выставят. Что у тебя по английскому?

— «Три», — ковыряясь в тарелке, ответила Лиза.

— Да почему «три»? — всплеснула руками Марина, обдав Сашу каплями супа. — Мы с тобой полночи сидели с этим английским! Все домашние задания переделали!

— Я не знаю. Галина Васильевна сказала — «три».

— А ты не могла спросить, почему?

— Забыла.

— Что значит «забыла»?! — снова махнула половником Марина. — Ну что значит «забыла»?! Так и скажи, что тебе плевать! Что учиться ты не хочешь, что после школы пойдешь побираться! Или того хуже!

Сато представил, что будет, если она действительно так скажет.

— Я исправлю, — затянула вечную волынку Лиза.

— Да ты тысячу раз это говорила!

— Может, ты мне поесть положишь? — вставил реплику Саша.

— На! — Марина пихнула ему в руку половник. — Не маленький, справишься!

Саша не стал спорить. Встал из-за стола и достал из шкафа тарелку.

— Ну вот когда ты за ум возьмешься?! — не утихала Марина. — Когда ты начнешь учиться?

— Не сутулься, — обратился вдруг Саша к Сато. — И ешь с хлебом.

— И морковку ешь, — поддакнула Марина. — Это полезно. Особенно для мальчиков.

Сато заставил себя прожевать отвратительный овощ и не без труда проглотил. В целом, если делать это быстро, то не так уж противно.

— А у тебя как дела? — снова уткнувшись в смартфон, поинтересовался у него Саша.

— Нормально.

— Ну что ты вечно свинячишь? — Марина подняла тарелку мужа и протерла под ней.

Саша это проигнорировал.

— Как в садике?

— Нормально, — ответил Сато.

— Нормально, нормально, — передразнил его глава семейства. — Ну расскажи хоть что-нибудь.

— Спасибо, — буркнула сестра, чем отвлекла внимание на себя.

Лиза отставила пустую тарелку и стала выбираться из-за стола.

— Уроки сделала?

— Угу.

— Точно?

— Да точно, мам!

— Приду и проверю!

Сато замешкался, выпуская сестру из-за стола, за что схлопотал ощутимый пинок коленом. Среагировал он быстрее, чем подумал. Лиза получила звонкую пощечину и, конечно, сразу же разревелась.

Марина открыла рот, даже Саша оторвался от смартфона.

— Ты зачем ее ударил?! — Марина подскочила к дочке и обняла. — Это же твоя сестра!

— Она первая начала.

— Даже если так, — выступил экспертом Саша. — Девочек бить нельзя.

— А меня можно? — фыркнул Сато и посмотрел прямо в глаза отцу.

Тот, очевидно, не ожидал встретить во взгляде сына такую холодную ярость, поэтому растерянно посмотрел на жену, будто бы ища поддержки. Сато улыбнулся — едва заметно, одними лишь уголками губ.

— Так! — Марина отстранилась от дочки. — Оба хороши! Миритесь, или оба будете наказаны.

Сестра скривилась и, понимая, что просто так улизнуть не получится, лениво раскинула руки для объятий. Сато не пошевелился.

— Костя! — строго сказал оправившийся от морального нокдауна глава семейства. — Нужно уметь признавать свои ошибки. Помирись.

Ошибки Сато не видел. Маленькая стерва получила по заслугам. Он поставил ноги на ширину плеч, скрестил руки за спиной и приподнял подбородок.

Марина и Саша переглянулись.

— Так, товарищ контр-адмирал, — обратился к сыну Саша. Сестра прыснула, но под строгим взглядом Марины затихла. — Я бы на вашем месте соблюдал статьи устава. Девочек бить…

— Устав карательного корпуса предписывает незамедлительно подвергнуть пыткам, а после этого расстрелять любого, посмевшего поднять руку на офицера высшего командного состава, — отчеканил Костя. — Без суда и следствия.

На кухне повисла Тишина. Именно с большой буквы. Марина молча подтолкнула Лизу к выходу, и та с удовольствием покинула комнату.

— Я сейчас твою задницу ремнем расстреляю, — пригрозил глава семейства.

Сато широко улыбнулся и с вызовом посмотрел ему прямо в глаза.

— Саша! — рыкнула Марина. Из-за этого оказалось невозможно понять, что именно смутило Александра — наглая улыбка сына или все же рык жены. — Так, иди к себе в комнату, я с тобой потом поговорю.

Марина подтолкнула Сато к выходу. Он не протестовал. Дверь на кухню закрылась, за ней разгоралась ссора. Почему-то родителям казалось, что если кричать шепотом, то никто не услышит.