Нина устроилась врачом в местную больницу, а кроме того, опекала сестер из батюшкиных чад, живших возле монастыря. Они сами строили себе дома, выполняли тяжелые мужские работы, но при этом никогда не роптали, напротив, все делали с радостью и воодушевлением. Приезжала и я в Пюхтицы во время отпусков, чтобы потрудиться во славу Божию. Помню, как мы затаскивали наверх тяжеленные ведра с бетоном по приставной лестнице.

Медицинские заключения эстонские врачи, само собой разумеется, писали по-эстонски. Нину это раздражало, потому что она не знала языка. Тогда-то она и вспомнила тираду матушки Анны, прозорливо пародировавшую недовольную докторшу: «Все не по-русски написано!» И до нее дошел смысл преподанного ей «урока»: все перипетии судьбы надо принимать терпеливо, видя в них Божественный Промысл.

В частном доме прописаться было намного проще, чем в монастыре, но и здесь встречались почти непреодолимые препятствия. Начальницей паспортного стола в том районе была очень властная женщина. Ее побаивалась даже решительная Нина Комарова. Однажды, увидев чиновницу на улице, она мгновенно свернула за угол, только бы с ней не встречаться. Девчонки, приехав в Лавру, пожаловались Батюшке на эту «грозу Пюхтиц», что не дает им спокойно жить.

Старец ответил пространно:

– Скажите ей, пусть читает Псалтирь.

С тем они и ушли в недоумении с неразрешенной, как им казалось, проблемой. Разве можно оголтелой атеистке сказать такое?

Вдруг эту женщину поймали на взятке, в то время это было очень строго, и ей грозили большие неприятности. И она сама к ним пришла:

– Девочки, помогите!

Тут они и сказали:

– Читайте Псалтирь.

Она послушалась, и вопрос разрешился безболезненно для чиновницы. С тех пор отношения у них стали лучше некуда.

После Эстонии Батюшка благословил Нину переехать в Ярославль, трудиться псаломщицей при храме в поселке Песочном. Врачом она больше не работала. Естественно, приходили «товарищи» из органов, интересовались, почему она оставила профессию врача. На таких собеседованиях она держалась спокойно и просто.

Когда в 1992 году Русской Православной Церкви был передан Суздальский Покровский монастырь, Батюшка благословил инокиню Нину принять участие в возрождении древней обители. Вскоре владыка Владимирский и Суздальский Евлогий (Смирнов) постриг ее с именем София в честь преподобной Софии Суздальской и возвел в сан игумении.

Монастырь стал преображаться и с каждым годом становился краше, обретая прежние величие и силу, только мало кто знает, чего это стоило сестрам и прежде всего матушке игумении.

Помнится, когда Нина попала к Батюшке первый раз, он спросил ее:

– Тебе сколько лет?

– Двадцать шесть.

– Ну вот, половину жизни ты уже прожила, а может, и больше.

Нина подсчитала – 52 года. «Ну, когда это еще будет!» – подумала она.

И вот, когда приблизился этот возраст, у матушки Софии обнаружилось онкологическое заболевание. Она вспомнила слова Старца и стала готовиться к смерти – привела в порядок личный архив и прочее.

Но она была еще очень нужна Церкви, и Батюшка стал за нее сугубо молиться. Он приезжал в Суздаль и служил с сестрами молебен о здравии игумении Софии. Одна из монахинь после рассказывала:

– Батюшка приехал, когда все мы были в печали, – матушка находилась после операции в больнице в тяжелом состоянии. Как же Батюшка тогда молился! Помню, стоит он посреди коридора в сестринском корпусе и поет со слезами: «Господи, исцели болящую!» И мы все, нас человек тридцать было, поем с ним и тоже плачем.

Игумения София (Комарова) – настоятельница Суздальского Покровского монастыря

Молитвами духовного отца игумения София прожила еще двадцать лет.

Когда-то, в начале 1970-х, Нина привела к Батюшке своего племянника Владимира – высокого, худенького 17-летнего юношу. Он только что закончил школу и приехал в Москву из Самарканда (туда в свое время направили по распределению его родителей) поступать в какой-то престижный вуз на физико-математический факультет.

Мы уже знали тогда, что главное не пропустить мимо ушей первые слова Батюшки, потому что именно в них заключалась воля Божия.

Старец стал как бы экзаменовать Володю, задавал ему трудные вопросы по математике и физике. Он на все вопросы ответил правильно.

Батюшка сказал:

– Ну, я бы тебя принял. – И мы поняли: он поступит.

Володя действительно поступил.

Нина очень беспокоилась о нем: как же такой неприспособленный к жизни мальчишка, всю жизнь проживший с мамой-папой, окажется в общежитии, да еще в Москве, где столько соблазнов… Она часто приходила к Батюшке и просила молитв о своем племяннике. И однажды Старец ей заметил:

– Что ты все Владимир да Владимир, он для тебя уже как идолок стал. Лучше бы ты о других заботилась, уделяла бы им внимание, и тогда Господь поможет тем, кто тебе дорог.