— Извинитесь сейчас же, — тихо, но твердо произнесла я, не опуская глаз. — Ваше оскорбление задевает мою честь и достоинство, а это противозаконно. Кому, как не следователю, это знать?

От моих слов мужчину аж перекосило, и стало заметно, что он и так сдерживается изо всех сил.

— Умничаешь, шлюха? — Шипс не удержался и, грязно ругнувшись, сплюнул на пол, после чего ему, кажется, полегчало, и он с похабной ухмылкой заявил: — Ничего-ничего, скоро все изменится. Мы уже известили о твоей поимке кого надо и, как только прибудет ответный вестник, отправим тебя, куда следует. А ты умничай-умничай, — злорадство так и лезло из следователя, словно ничего больше в этом мужчине уже не было, — да поторопись книжонку дочитать. Там, куда ты отправишься, книг у тебя точно не будет.

Я понятия не имела, о чем вообще идет речь, но исходящий от следователя негатив ощущался почти на физическом уровне, отчего становилось неуютно и откровенно жутко. Наверное, что-то из этого отразилось и на моем лице, потому что Шипс, довольный увиденным, ухмыльнулся особенно противно. Внезапно метнул в меня сумкой, будто надеялся ею же и прибить… и ушел.

Минуты три я просидела ошеломленная, в ступоре прижимая к животу возвращенную сумочку. А что, простите, это сейчас было? Какой-то особый вид допроса? Или банальное запугивание? Или заумная деморализация на уровне недомолвок? Мол, придумай сама?

Ерунда какая-то…

Так, попробую по порядку. Что он там говорил?

Я даже встала, чтобы пройтись по комнате, и помассировала занывшие от визита следователя виски. Шлюха, кого надо, куда следует… В голове кипела настоящая каша из оскорблений, завуалированных угроз и недомолвок, но стоило только пройтись от стены до стены раз десять, как последний «пузырек недоумения» лопнул, и я в полной мере осознала весь ужас грядущего.

Святые небеса, за что?! Только не это! Пусть я ошибаюсь!

Семнадцать секунд дичайшей паники закончились абсолютно внезапно. Я просто вдруг замерла в центре комнаты, отчетливо понимая, что делаю именно то, что от меня ожидают. Меня едва не провели! Вот мерзавцы! А ведь права была госпожа Ворожкина, утверждая, что именно в моменты отчаяния мы способны на что-то действительно великое. Например, на здравые мысли.

Вполне может статься, что Шипс меня банально развел, не сказав ничего прямо, но закидав такими устрашающими намеками, что все остальное я элементарно додумала сама. Ну, как по учебнику, право слово! Но даже если и нет, даже если его угрозы не пусты, а имеют под собой основание, я не имею права терять голову. Если все действительно так, как мне думается, если мной заинтересовались не власти, а те, кто преследует Тиграна, то я просто обязана спутать им все карты! Эти глупцы наверняка думают, что я раздавлена свалившимися на меня неприятностями и в ужасе от неизвестности, так что вряд ли ожидают от молоденькой девицы достойного отпора. И пусть я не маг и даже не квалифицированный шпион, но одной только бесовской стервозности хватит на то, чтобы хорошенько потрепать мерзавцам нервы и потянуть время! А там, глядишь, и Тигран, добравшись до столицы, завершит свою миссию.

Немного нервная, но в то же время удовлетворенная улыбка от ощущения внутреннего превосходства легла на мои губы, а я сама чинно присела на стул, планируя со всем доступным комфортом дождаться продолжения этого спектакля под названием «фальшивое правосудие». Думаете, взяли реванш, Шипс? Ох и глубоко же вы заблуждаетесь!

И потянулось время.

Секунды, минуты, часы… Сложно было отслеживать ход времени без часов, но за окном уже давно стемнело, а ужин мне так и не принесли. Стучать в дверь и требовать к себе достойного отношения я не видела смысла, предпочитая прислушиваться к собственному хвосту. А он прямо чувствовал, что грядет нечто значимое. В любом случае адвоката мне сейчас не предоставят, а вряд ли кто-то, кроме милого дяди Семы, способен противостоять следственному произволу. Боги, как же это все мерзко!

Уже отчаянно хотелось зевать, и я держалась на одном упрямстве, в полумраке приглушенного к ночи света лениво листая томик о житии достопочтенного сэра Персиваля, когда дверь внезапно распахнулась во всю ширь, и в комнатку ввалились мужчины. Под потолком ярче вспыхнул светильник, ослепляя своим дневным режимом на несколько секунд, но все равно я успела заметить гримасу разочарования на лице Шипса, когда он увидел меня за столом, а не в кровати. Что, надеялся застать меня врасплох, негодяй? Поди, еще рассчитывал увидеть меня в неглиже и вдоволь поглумиться? А вот выкуси!

— Господа? — Я моргнула, отложила в сторону томик и со всей возможной строгостью обвела присутствующих недоуменным взглядом. — Чем обязана? Вы принесли мне ужин? Поздновато, но так и быть — я все равно еще не ложилась.

И внимательно осмотрела обоих стражей, словно никак не могла отыскать, куда же они запрятали поднос с едой. Руки мужчин были пусты, так что осмотр завершился довольно скоро, и я перевела взгляд на их хмурые лица. Растерянности от моего поведения прямо никто не показывал, они были опытными стражами, но, судя по немного отрешенным взглядам и напряженным плечам, некоторую сумятицу в их мысли я все-таки внести сумела. В отличие от своих подчиненных следователь Шипс, злобного взгляда которого я избегала принципиально, терпением и спокойствием не отличался. Глядя на то, как мужчина никак не мог взять себя в руки, ситуация выходила у него из-под контроля, и это ощутимо выводило его из себя.

Интересно, если я предложу ему подлечить нервы успокоительными травками, сорвется? Снова начнет оскорблять или вовсе опустится до рукоприкладства?

Тревожно дрогнувший хвостик намекнул, что не стоит усугублять свое шаткое положение и проверять догадки. Такой может и ударить. Доказывай потом, что не виновата. Он ведь при исполнении, а начни я сопротивляться и давать сдачи (а я начну!), меня же за это и осудят.

Нет уж, господа! Я предпочту действовать иначе.

— Одевайся, на выход, — наконец процедил Шипс, когда понял, что ни поздний визит, ни его пыхтящий вид не способны напугать меня хотя бы слегка.