Александр БИРЮК
КОЕ-ЧТО О КОШМАРАХ
... Крюгер проснулся от удивительного чувства полета, охватившего его во сне. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит под одеялом на своем диване, а в окно заглядывает луна. На объемистом животе Крюгера застыл в напряженной позе любимец жены - кот Мура. Попялившись спросонок на невиданной наглости зрелище (такого этому коту он никогда не позволял), Крюгер нечетким голосом произнес:
– Кыш-ш, гадина!
Мура дернулся было в сторону, но не сделав и шага, снова замер в позе затаившегося диверсанта. Он в упор сверлил Крюгера своими огромными глазами, словно гипнотизировал его. От кота исходила какая-то неведомая угроза.
Крюгер почувствовал вдруг беспокойство, медленно перераставшее в страх. Ему стало нехорошо. Он потянулся к коту, но тот во мгновение ока скатился на пол. В ярком лунном свете было видно как днем. Мура как-то странно облизнулся, не сводя с хозяина пронзительного взгляда.
Крюгеру это страшно не понравилось. Первый испуг прошел, но чувство неуверенности осталось. Что понадобилось Муре на его животе? Таких вольных штучек, зная отношение к нему хозяина, кот никогда себе не позволял.
– Брысь, скотина!
– уже явственно произнес Крюгер и вдруг заметил, что в темном углу на уровне пола светятся чьи-то глаза.
Крюгер встревоженно поднял голову. Сомнений быть не могло - в углу сидела какая-то тварь. А в светлом прямоугольнике двери двигалась еще одна...
– Ах ты мразь!
– догадался Крюгер и приподнялся на локте.
– Значит, проституток в дом запустил?!
Однако Мура не шелохнулся. Казалось, он чего-то выжидал. Выжидали и незваные его гости, затаившись по черным углам.
Крюгер потянулся к светильнику, стоящему на столике в изголовье. Но как только он коснулся пальцами выключателя, к нему метнулась черная тень, и в ладонь впились острые зубы.
Крюгер отдернул руку и попытался вскочить с дивана, но для человека его веса и размеров сделать это было не так-то просто.
Со всех сторон раздалось недовольное урчание десятков кошачьих глоток. Над ухом противно зашипело. Прижимая укушенную руку к толстым губам, Крюгер отшатнулся. Со столика на него выразительно смотрели сверкающие глаза разъяренного черного кота.
Крюгер закричал, но тут же осекся.
– Закрой пасть!
– прорычал вдруг Мура с пола совершенно человеческим голосом.
– А?!
– от неожиданности хрипло выдохнул Крюгер, прижимаясь к стене. Кошачий хор стих.
– Ты, жирная репа!
– взвизгнул Мура.
– Не вздумай поднимать шум!
Обалдевший Крюгер задрожал.
– А?!
– снова выдохнул он.
– А-а?! Мура! Это ты ГОВОРИШЬ?
– Я!
– смачно, с издевкой в голосе произнес кот.
– А кто же еще? Не все ж тебе орать на меня! ..
– Но... как ты это делаешь?!
Рядом коротко взмяукнуло, и гость, воцарившийся на столике, больно ударил Крюгера лапой по носу. Другой кот подскочил к дивану и, подергивая кончиком грязного облезлого хвоста, застыл в напряженной позе. Он разъяренно глядел на Крюгера, ясно давая понять, что в любой момент может вцепиться в лицо.
– Заткнешься ты наконец, или нет?
– прошипел Мура.
Мочевой пузырь Крюгера вышел из-под контроля, но Крюгер этого не заметил. Он почувствовал, что сейчас сойдет с ума.
Если уже не сошел.
– Мура!
– у него вдруг брызнули из глаз слезы.
– Мура... чего же тебе надо?
Может быть, это все-таки сон?
– Ты - репа, - проговорил кот.
– Понятно?
– Я не репа!
– заплакал Крюгер, уже не соображая, что говорит. Нет, это не сон. Во сне никогда не думаешь о том, что спишь.
– Нет, репа.
– упрямо ворчал Мура.
– Свинья самая настоящая! Жирная и мерзкая притом!..
Коты постепенно окружили диван, словно намереваясь его штурмовать. Их было много, Крюгер никогда не видел столько агрессивно настроенных котов сразу. А сколько их скрывалось еще в других комнатах?
Об этом было страшно подумать.
– Ну, сейчас мы тебя наконец-то и сожрем, - зловещим тоном сказал Мура и облизнулся.
– И дело с концом.
– Сожрете?
– прошептал Крюгер, холодея еще больше. Он понял, что сопротивляться этой дикой массе не сможет.
– Боже мой, Мура - ЗА ЧТО?
– ЗА ТО!
– злобно прошипел Мура.
– Сам знаешь.
Крюгер стал лихорадочно соображать, за что же его так невзлюбил собственный кот. Но на ум ничего серьезного не приходило. Да, он не любил Муру, но ведь и не обижал же! За хвост его не таскал, ногами не пинал...
Но что-то все-таки было. Иначе не было бы этого кошмара.
– За что, Мура?
– пробормотал Крюгер.
Ему вдруг показалось, что на морде кота появилась издевательская ухмылка.
– Ты - жирный, Крюгер. Ты - хорошая жирная репа. Свинья самая настоящая.