Шрифт:
Грейс встала на последней ступеньке, прижимая к уху мобильный телефон.
— Кто-нибудь, привезите сюда доктора Рэттигана. Мне плевать, чем он там занят. Привезите его сюда немедленно.
Глаза Кавано болели от солнечного света, и он потерял уходивших из виду. Раздалось жужжание мотора, и бетонная плита начала опускаться. Три фута. Два. Кавано с тоской посмотрел на последние лучи света. С глухим стуком люк закрылся, и они с Джэми оказались в полной темноте.
4
Темнота и чувство отрезанности от мира столь подавляли, что даже воздух казался более плотным и затхлым, чем на самом деле. Кавано слышал рядом с собой тяжелое дыхание Джэми.
— Что это за доктор Рэттиган? — дрожащим голосом спросила она. В темноте эхо ее голоса слышалось еще сильнее.
Кавано с трудом держался на ногах. Травмы плюс плохо слушающиеся, парализованные страхом мышцы.
— Нетрудно догадаться. Кто-нибудь с большим чемоданчиком шприцев и наркотиков, которые помогут мне вспомнить все.
— Он сильно тебя ударил?
— Да уж, сейчас моя улыбка мало похожа на победную.
Это была не слишком удачная шутка, но Кавано пытался хоть как-то подбодрить Джэми.
— А ты как? Ты не...
— Мне надо... Извини, но мне надо...
Кавано услышал, как Джэми пошла в комнату, ощупывая руками стены. Последовал звук резко расстегиваемой пряжки ремня и «молнии», а потом и шорох ткани. На пол что-то полилось.
— Извини.
— Было бы за что. Когда Эдгар ударил меня ногой, мой мочевой пузырь тоже подвел меня.
Если бы не необходимость подбодрить Джэми, Кавано вряд ли бы признался в этом.
«Грейс заплатит и за это», — подумал он.
Снова зашуршала ткань. Джэми поправляла одежду.
— Я не думала, что когда-нибудь расскажу тебе об этом. В детстве друзья, если, конечно, можно их так назвать, однажды заперли меня в туалете. С тех пор я не люблю темноту.
— Я тоже не в восторге от этого.
— Я с трудом могу находиться в замкнутом пространстве.
— Возможно, я смогу сделать так, чтобы оно показалось нам более просторным, — сказал Кавано. В темноте мелькнул светящийся циферблат его часов, когда он поднял руку, вспомнив, что лежит у него в верхнем кармане куртки.
Чирк.
Загорелась спичка.
В ее колеблющемся свете показалось удивленное лицо Джэми.
— Откуда ты взял...
— Осталось после того, как мы сидели рядом с домом Джона и делали вид, что курим.
— Одно из немногих преимуществ курящего.
— Эдгар не обладает и половиной тех заслуг в плане умения обыскивать людей, которые он себе приписывает. Он даже ремни нам оставил.
— А что хорошего...
— Штырь на пряжке можно применить в качестве оружия.
Пламя подобралось к пальцам, и Кавано почувствовал усиливающееся тепло. Дрожь в руках заставляла его колебаться. В конце концов ему пришлось бросить спичку.
— Подойди ко мне и возьми в руки мою куртку, — сказал он.
Треск разрываемой ткани эхом отдался в тишине подвала.
— Что ты делаешь?
— Отрываю кусок рукава от рубашки.
— Зачем это...
— Чтобы сделать факел.
Кавано еще раз дернул ткань, оказавшуюся прочнее, чем он ожидал. Оторвав оба рукава, он почувствовал холод, исходящий от бетонных стен, и быстро накинул куртку.
— Теперь моя очередь, — сказала Джэми. Она отдала Кавано блейзер и стала отрывать рукава у блузки. Здесь ткань была потоньше, и с ней не пришлось столько возиться. Надев блейзер, она убрала обрывки ткани в карман.
— Теперь мы сможем осмотреться. Но это вряд ли поможет нам выбраться отсюда, — сказала она.
— Поставь себя на место Прескотта, — возразил Кавано, снимая ремень и надевая кусок рукава на штырь. — Он подозревал всех и вся. Вряд ли ему бы понравилось находиться здесь столько, сколько уже пробыли мы. Бетонный люк закрывается...
— Гидравлика может отказать. Все находящиеся внутри окажутся в ловушке и задохнутся. Ему бы не понравилась такая идея, — догадалась Джэми.
— Правильно, — сказал Кавано. Он зажег спичку и поджег угол рукава. Как и большинство выпускаемых в настоящее время тканей, эта была пропитана огнезащитным составом. Он, конечно, не сможет предотвратить горение, но и не даст огню распространяться слишком быстро. Именно это им и требовалось.
Положив рукав на пол, он потянул его за собой при помощи ремня. Это был единственный способ не обжечь руку. Пряжка звякала о бетон. Даже этот слабый, колеблющийся свет придал Джэми уверенности, и ее лицо стало менее напряженным.