Лукас медленно повернулся и увидел, что Гэд убежден, что по его команде.

— Ты только что отдал мне приказ, рядовой Станник? — тон Лукаса был обманчиво тих, но его слышала вся палуба. Сослуживцы Станника отступили.

— Рядовой первого класса, майор, и я пытаюсь вам помочь, — Гэд говорил с чувством превосходства. — Вы получили неверную информацию. Ни один корабль не может двигаться так быстро. Уж я бы знал об этом. Я знаю обо всех кораблях Коалиции.

— Неужели? И зачем рядовому первого класса знать обо всех кораблях флота?

— Потому что мой отец — член Ассамблеи Роуг Станник из Дома Знаний, — самодовольная ухмылка Гэда раздражала.

— Ну, и что? — Лукас бросил вызов.

— Ну, и что? — Гэд был изумлен. — Мой отец следит, чтобы у меня были все доступные сведенья.

— Ты хочешь сказать, что твой отец, член Ассамблеи, дает тебе, рядовому первого класса без допуска, секретную информацию о кораблях Коалиции? — Гэд внезапно понял, что влип.

— Нет! Все не так! Отец знает, что я никогда не скомпрометирую Коалицию!

— Но ты только что сделал это! — Лукас шел, пока не оказался нос к носу со Станником, не отрывая взгляда, — Рико!

— Да, майор! — охранник подбежал к нему.

— Я хочу, чтобы рядового Станника сопроводили на гауптвахту, — он перевел взгляд на троих оставшихся. — Я хочу, чтобы все они были там. Обвинение — передача секретной информации неавторизированному персоналу.

— Да, майор.

— Ты не посмеешь! — прошипел Гэд. — Ты не знаешь, с кем имеешь дело!

— Заткнись, Гэд! — один из троицы зашикал на него. — Я не собираюсь идти под трибунал, если ты — идиот!

— Пошел ты, Ваги! Я позабочусь, чтобы твои комиссионные были отозваны! Гребаный маленький сосунок, ты никогда не поднимешься выше шахтера кальцита, как твой отец-неудачник!

— Рико!

— Да, майор.

— Все, кроме этого, — Лукас указал на Ваги. — Этого в мой кабинет!

— Да, майор!

— И, Рико, если ты увидишь необходимость заткнуть рот Станнику, я подпишу это.

— Да, сэр! — Рико улыбнулся, отдавая честь Лукасу.

* * *

Ваги знал, что облажался. Зачем, черт возьми, он заговорил? Надо было просто позволить Гэду выкопать себе могилу, но он не мог, он просто не мог. Ваги смотрел, как майор садится за стол. Он знал, кто этот человек, даже если Гэд не знал. Он также знал, почему Зафар обратил на того внимание.

— Итак, Ваги, твой отец — шахтер на Нуге, — из всего, с чего мог начаться разговор, это было последнее, что мог предположить рядовой.

— Ну, и что? — сказал он, защищаясь.

— Так это правда? — бросил вызов Лукас.

— Да.

— Никому и никогда не позволяй заставить тебя стыдиться его, Ваги. Никогда! Только сильные духом и телом могут добывать кальцит. Он делает это, чтобы дать тебе лучшую жизнь! Ты не будешь позорить его!

— Я… да, майор!

— Как давно ты входишь в группу Станника?

— Я…

— Наш разговор не выйдет за пределы этой комнаты, рядовой. Все сказанное тобой не будет иметь для тебя никаких последствий.

— С моего четвертого цикла в Академии, сэр.

— Почему?

— Что?

— Почему? Судя по прочитанному, ты — образцовый человек. Хорошие отметки. Наилучшие рекомендации. Зачем же связался со Станником? Престиж?

— Предки, нет!

— Тогда почему? — Лукас видел внутренний конфликт в глазах молодого человека, но не мог дать слабину — парень должен признаться.

— Он узнал, что я работаю за пределами казармы, — наконец, признался Ваги.

— Что?! — из всего, в чем парень мог признаться, это было самым неожиданным.

— Во время третьего цикла мой отец заболел. Он не мог платить за обучение. По ночам мне приходилось сбегать на работу. Станник узнал и пригрозил доложить руководству, если я не помогу ему с занятиями. Он провалил стратегию. Инструктор был из Дома Защиты, и его отец был бессилен что-либо изменить.

— Проклятье, Ваги, почему ты не пошел к своему советнику?

— Я так и сделал, советник Ошофилд…

И тут Лукас понял, в каком положении оказался Ваги. Ошофилд — член Ассамблеи, опротестовавший союз Кассандры с его отцом. Он потребовал расторгнуть их союз до того, как Кэсси станет королевой. Но из-за этого он потерял поддержку народа и, следовательно, свое место в Ассамблее. Лукас знал, что они со Станником связаны родственными узами через жен. И он так же знал, что курсантам запрещено работать помимо занятий. Они обязаны полностью посвятить себя учебе. Работа вне казармы — серьезное основание для немедленного исключения из Академии.