Я киваю, пальцем непреднамеренно обвожу ему вокруг соска, потому что мне нужно хоть как-нибудь подвигать руками. У Куинна перехватывает дыхание, но это не от удовольствия.

Вспоминаю, что он сделал с Джастином и понимаю, что не жалею, что он мертв. Единственное, о чем сожалею так это о том, что Куинну придется жить с этим поступком на сердце. Хоть я и не знаю наверняка, что Джастин мертв, но уверена, что удар, нанесенный Куинном, был смертельным.

– Как ты думаешь, что с ним? – тихо спрашиваю я.

Куинн жует свои губы, я поворачиваю голову вверх, чтобы увидеть его реакцию.

– Я оставил его в качестве сообщения твоему отцу. Так что если не убил его, то не сомневаюсь, что это сделал твой папаша. В любом случае он получил то, что заслужил.

О Боже, Куинн сделал это из-за меня. На его руках кровь из-за меня. Как мне теперь жить с этим, осознавая, что я заставила его совершить такое?

– Прости, – говорю я ему напротив шеи, уткнувшись лицом в его теплые объятия.

– Ты извиняешься? – спрашивает он.

– Да. Я принесла тебе одни только несчастья. Как ты можешь еще сидеть рядом со мной? Как ты можешь все еще хотеть быть со мной? – спрашиваю я, у меня ком встал в горле. – У меня чертовски запутанная жизнь, – фыркаю я, почти уверенная, что потеряю его. – Ты сделал бы всем одолжение, если бы передал меня отцу или полиции. От меня одни неприятности, со мной ты только пропадешь, – плачу я. На самом деле мне нужно сделать то, что причинит больше боли, чем все попытки Джастина навредить мне.

– Мне нужно отпустить тебя, Куинн. Ты заслуживаешь лучшей жизни, чем эта! – восклицаю я, показывая рукой вокруг на гостиничный номер, в котором мы находимся. – И ты заслуживаешь лучшей девушки, чем я.

– Хватит! Я никуда не уйду! – сердито произносит он, освобождая от своих объятий, чтобы посмотреть на меня своим с возмущенным взглядом.

– Но так нужно, я говорю правду, – всхлипываю я. Слезы все-таки прорвались через мою силу воли и хлынули потоком.

Он встряхивает меня, пытаясь успокоить, но все, что произошло за последние девятнадцать лет, обрушилось на меня, и я теперь не могу остановиться.

Плачу, не потому что меня связал и заткнул рот, а потом похитил неуравновешенный человек. И не потому что мой отец и наркоторговец жаждут моей крови. А тот факт, что я в бегах, и вообще даже не рассматриваю.

А плачу из-за Куинна. Потому что, несмотря на то, что он со мной пережил, он все равно не оставит меня.

Он все еще смотрит на меня, как на самое прекрасное существо, которое когда-либо он видел. Он все еще смотрит на меня так, будто я безупречна. И что стою того, чтобы быть со мной, несмотря на всю херню, которая тянется за мной.

– Я не заслуживаю тебя, – слезно икаю. – Я не заслуживаю тех чувств, которые испытываю к тебе, – заявляю я. Мне лучше перестать говорить прежде, чем скажу нечто, о чем потом буду жалеть.

– Послушай меня, Рэд, – прямо заявляет Куинн и трясет меня так сильно, что моя голова начинает болтаться. – Я не оставлю тебя. Никогда. Ты слышишь меня? Ты – моя девушка, и я буду защищать тебя до последнего вздоха. С радостью убью за тебя снова и снова. Я не найду себе покоя, пока ты не будешь в безопасности. Ты – все, о чем я забочусь, – он делает глубокий вдох, а потом резко признается. – Ты – единственная, кого я хочу, блин.

Прежде чем успеваю ответить, он убирает свои руки от меня, тянет вперед и усаживает на свои колени, а потом прижимается ко мне пламенным поцелуем. Все мое тело протестует из-за боли, но с Куинном так хорошо, я лучше потерплю, нежели оторвусь от него.

– Вот черт, – стонет он в перерывах между пылкими поцелуями, он зажимает в кулаке мои волосы.

Я стону, когда чувствую, как тонкая грань между удовольствием и болью исчезает, и удовольствие в этот момент побеждает боль. Вскоре блаженство растекается по всему моему телу, словно живой поток наэлектризованного желания.

– Рэд, я так сильно хочу тебя, – говорит Куинн, он проводит рукой по моей ноге и останавливает в нескольких дюймах от моих бедер.

– Я тоже хочу тебя, – еле выговариваю из-за нехватки воздуха.

Я, так же как и Куинн помню, что полностью обнажена под халатом. Он проводит пальцами по моему бедру, и я шиплю, когда он скользит мне под халат к сокровенному месту. Он – джентльмен, поэтому я сама наклоняюсь вниз и развязываю пояс халата. Делаю именно то, чего мы оба хотим: ощущать друг друга кожей. Халат открывается, и это в первый раз, когда я полностью раскрываюсь перед Куинном. Такое чувство не похоже ни на что другое, которое испытывала ранее.

Застенчиво потираю свои обнаженные соски прямо напротив голой груди Куинна, и это намного лучше, чем я могла себе представить. Мы оба стонем, прикасаясь, друг к другу. Его горячие губы пробегают по всей длине моего позвоночника, и это ощущение заставляет мою кожу гореть.