— Что же, — Дэвид наконец прервал тишину. — Это и правда было давно. — Нолан встретился с глазами дочери. — Ты изменился! Мы все это видим.

— Видишь, а ты боялся, — сказал Генри, снова подошёл к манежу, где играл Нил. — Я же говорил, нужно было просто прийти и всё рассказать.

***

Вернувшись домой, Эмма сразу пошла на кухню, чтобы приготовить что-нибудь на ужин. Она оставила их в гостиной, чувствуя, что им надо поговорить. Свон наблюдала за ними, пытаясь сосредоточиться на овощах и картошке.

— То, что ты сказал… — начал Киллиан, когда они молча сели в гостиной.

— Было правдой, — ответил Генри.

— И ты хочешь называть меня папой? — это был важный вопрос для Киллиана.

— Возможно. Со временем, — напрягся парень. — Папа.

На душе стало тепло. Киллиан переживал, что Генри терпит его ради матери. Кажется, больше нет сомнения тому, что если появится ещё один член семьи, парень не будет ревновать. Джонсу хотелось общего с Эммой ребёнка, а лучше не одного. Но Киллиан не знал, хочет ли детей Свон. Она говорила ему, что думает, что стала ужасной матерью для Генри. Её беспокоило то, что она пропустила все лучшие годы с ним: первый смех, первое слово, первые шаги. Она винила себя. Но Киллиан был уверен, что Эмма станет чудесной матерью, какой она старается быть для Генри.

Но возможно ли это, когда город переживает не лучшие времена? И всё это потому, что Эмму хотят убить.

— Генри, Киллиан, у меня всё готово, — сказала Эмма.

Улыбнувшись, Генри встал с дивана. В животе урчало, ведь он с утра ничего не ел. Киллиан пошёл за ним. Такой тихий семейный ужин, никто не мешает и не прерывает. Было бы так каждый день. Счастливая Эмма, которая смотрит на своих любимых мужчин, которые уже нашли общую тему. Хотя глаза выдают оттенки беспокойства. Пока Эмма не найдёт способ снять проклятье с родителей, она о свадьбе думать не может. Она так хочет, чтобы они перестали мучиться. Как они только держатся?

После ужина Генри убежал в свою комнату. Киллиан и Эмма остались вдвоём. Свон принялась мыть посуду, когда сзади к ней подошёл Киллиан, положив руку на талию. Он коснулся губами края её уха, что-то прошептал, отчего она засмеялась и развернулась к нему. Киллиан сразу же поцеловал любимую, сминая её губы страстным поцелуем. Когда им обоим стало не хватать воздуха, она отстранилась, положив руку на грудь Киллиана.

— Волнуешься за родителей?

— Да, — честно призналась Эмма. — Не понимаю, как они держатся ещё.

— В чём я убедился, Свон, за всё это время, так это в том, что твои родители никогда не сдаются, — сказал Киллиан. — Мы найдём способ разбудить их.

Уголки губ Эммы расплылись в лёгкой улыбке. Она опустила взгляд на обручальное кольцо, которое красовалось на пальце, снова вспомнив, что уже невеста. Она, Эмма Свон, — невеста капитана Крюка? Раньше она бы рассмеялась в лицо человеку, кто ей бы об этом рассказал. Но она действительно его невеста. И скоро будет женой. Даже не верится в то, что она наконец счастлива. По-настоящему. Всё, через что она прошла, осталось в прошлом.

— Посмотрим какой-нибудь фильм? — предложила Эмма.

— Как пожелаешь, любимая, — ответил Киллиан.

В этот момент спустился Генри, сообщивший, что собрал рюкзак в школу, и согласился присоединиться к просмотру фильма.

Это утро, по сути, ничем не отличалось от других, если не брать во внимание тот факт, что сегодня день рождения Генри. Солнце уже давно поднялось над городом, озаряя его светом, а его шаловливые лучи прокрадывались в каждый потаённый уголок. Перевернувшись на другой бок, Эмма сладко зевнула и потянулась в постели, после чего открыла глаза. Она улыбнулась, когда увидела рядом с собой спящего мужа, который изредка хмурился. Видимо, ему что-то снилось. Эмма до сих пор не могла поверить в своё счастье, ведь ещё несколько лет назад она была лишь потерянной девочкой, жаждущей обрести семью. И она её обрела, как и обрела много друзей, а вместе с тем и любимого человека.

Последний раз, взглянув на Киллиана, Эмма как можно тише встала с кровати, прикрывая обнажённое тело одеялом, и, найдя в куче вещей его рубашку, хитро улыбнулась. Она быстро надела её и с блаженством вдохнула аромат одеколона мужа, после чего с улыбкой вышла из комнаты. В доме царила умиротворённая тишина, нарушаемая только её тихими шагами. Ещё немного, и Эмма добралась до комнаты сына, осторожно открыла дверь и заглянула в спальню. Генри ещё спал, обнимая подушку, и не обращал внимания на мешающий яркий свет. Не сдержав умилённую улыбку, Эмма послала Генри воздушный поцелуй и прикрыла дверь, после чего направилась на кухню с целью приготовить завтрак для семьи.

Она встала у плиты и задумалась о том, что же приготовить. Насколько Эмма знала, Генри любил блинчики. Немного подумав, она решила сделать их для сына. Эмма поверить не могла, что этому парню уже целых шестнадцать лет. Казалось, что только вчера он, будучи десятилетним мальчиком, привёз её в Сторибрук. И столько всего произошло за это время. Она обрела семью, друзей, вышла замуж.

Взяв небольшую ёмкость, Джонс высыпала туда муки, два яйца, затем добавила соль и сахар по вкусу. Она взяла миксер, чтобы всё это взбить до более-менее однородной массы. Это заняло у неё несколько минут, поэтому миску она заранее поставила ближе, чтобы содержимое переливать в разогретую на плите сковороду.