– Не, меня сегодня Петрович подбросит. Отдохну хоть один день от вас, – ответил Сидор, обнимая Петровича за плечи, и увлекая его к выходу.

Прошло две недели премьерства Сидора. За это время он не то чтобы, стал разбираться в политике, в которую его окунула жизнь, но как-то научился приспосабливаться и старался как можно меньше заниматься этой самой политикой. Первое, что ему удалось в этом направлении, уговорить Беломедведева проводить заседания кабинета министров не каждый день, как было раньше, а по вторникам и четвергам. Сам премьер, все еще продолжал кататься с Алиской на лыжах и возвращаться в Желтый дом похоже не собирался. Поэтому согласился на это предложение Сидора, что в результате привело к значительному сокращению внебюджетных расходов – просить деньги стали реже. И это, надо отметить, заметили все заинтересованные лица, включая Сама, который в прошедшие выходные посетив хоккейный матч между питерскими и квасковскими армейцами, и зайдя в ложу к Сидору, одобрительно произнес: «А, ничего нормально у вас в тандеме получается работать. Пусть Митька на лыжах еще покатается, а ты давай тут. Пора экономику уже сдвинуть с мертвой точки…» Эти слова, точнее сказать последняя фраза, тут же были растиражированы среди всего окружения и авторитет, Беломедведева в лице Сидора снова пошел в гору, и по словам Челентано, это несколько поколебало позиции силовиков, но и обострило политическое противостояние с Квасковским мэром, который до последнего времени пользовался полным доверием Сама и откровенно метил в его приемники. Вот такую политическую кашу заварил Сидор, за эти две недели своего премьерства, сам того не ведая, а мечтая лишь об одном – скорейшем завершения договорных обязательств и возвращению к нормальной жизни, актера детского театра.

Сегодня была как раз среда – день свободный от министров и распиливания денег. Сидор сидел за столом в своем кабинете для заседания и курил, прикидывая в уме, сколько ему еще осталось до дембеля. На своем привычном стуле у стены сидел Челентано, с планшетом и с недовольным видом играя, в какую-то компьютерную игру.

– Как они доходят до четвертого уровня, – раздраженно произнес Челентано и отложил в сторону планшет, – Вот забрал у сына сегодня, чтобы в школу не носил. Что за поколения растет, ничего их кроме компьютерных игр не интересует.

– А ты, что хотел, чтобы их интересовало, – задумчиво спросил Сидор.

– Учеба, получения знаний, работа, – с раздражением ответил Челентано, – Им жить в реальной жизни предстоит, а не в компьютерных играх этих.

– А цель, какая у них в жизни, – также равнодушно продолжил Сидор.

– Цель, – переспросил Челентано, – Получить образование, начать работать, делать карьеру, к чему-то стремиться.

–И в идеале, занять какой-нибудь пост, и начать распиливать бюджет в личных интересах и делиться немного со своими, – закончил пафосную речь Челентано Сидор.

– Не в личных, а в государственных, – отрезал Челентано. – Ты вот уже вторую неделю пост премьер-министра занимаешь, и я так смотрю ничего и не понял.

– Ты же сам мне всегда объяснял, везде чьи-то бизнес интересы. Там друзей Сама, там мэра Квасквы, там силовиков, там Беломедведева, там сына прокурора и дальше по убывающей. А электорату в это время на шестьдесят рублей минимальную зарплату подняли. Вот, вчера Задворкин постановление правительства мне на подпись принес, – Сидор приподнял со стола листок бумаги и потряс им в воздухе.

– Правильно, – встав со стула, и заходил по кабинету Челентано, – А не будь этого и этих жалких шестьдесят рублей народ бы не получил.

– Чего этого, – не понял Сидор.

– Системы распределения ресурсов между своими, доверенными лицами, – встав перед Сидором, торжественно произнес Челентано. – Только так можно хоть как-то проконтролировать использование средств и быть уверенным, что они не все уйдут куда-нибудь налево. Со своих можно и спросить если что-то не так.

– Если не поделился, с тем, кто дает, – усмехнулся Сидор.

– Да. – С вызовом ответил Челентано, – А представь завтра придет, какой-нибудь Сидор Сидоров с улицы и попросит денег на колорадского жука. И чего? – Челентано вопросительно посмотрел на Сидора.

– Что чего, – удивленно спросил Сидор.

– А ничего, ни жука, ни денег не будет, ни шестидесяти рублей прибавки к пенсии. А Сидора этого Сидорова, ищи потом через Интерпол. Вот как будет, – самодовольно закончил Челентано.

– Понятно, – вздохнул Сидор.

– Что тебе понятно?

– Этих шестидесяти рублей хватит на час парковки в Кваскве. Да и то не в центре, а за вторым кольцом, – отстраненно произнес Сидор.

– Это ты к чему, – теперь не понял Челентано.

– Да, так. К слову пришлось, – ответил Сидор, гася сигарету в пепельницу. В это время в дверь постучались и на пороге, появилась скорбная фигура Задворкина: Я тут с бумагами, разрешите?

– Заходи, – махнул ему рукой Сидор, – Что там у тебя срочного?

– Вот, – присаживаясь на край стула, Задворкин протянул бумагу, и вздохнув, печально произнес, – Мы сверстали изменения в бюджет на второй квартал. И ваши сосиски туда тоже включили. Шестым пунктом, после против паводковых мероприятий.

– Вижу, – читаю бумагу, произнес Сидор.

– Раньше никак, не получается, – совсем опечалился Задворкин, – Если только, через внебюджетные фонды запустить. Тогда хоть завтра проведем.

– Ничего страшного, – беря ручку и подписывая, бумага ответил Сидор, – Подожду прохождения паводка.

– Спасибо, – безразлично ответил Задворкин, убрал бумагу в папку и не спеша, вышел из кабинета.

– Кстати насчет сосисок. Обед уже скоро,– посмотрел на часы Сидор, – Тут Петрович у себя в гараже с двумя таджиками осетинские пироги начал выпекать, – Может, съездим, посмотрим его хозяйство и пообедаем заодно.