– Извините, – он с грохотом отодвинул стул и сел, тяжело дыша.

– Вы, почему опаздываете, – с неприязнью взглянул Сидор, – Фотографируете по ночам?

– Это не я, – испуганно ответил министр.

– Выйдите сейчас же из кабинета. «И в следующий раз не опаздывайте», – произнес Сидор и указал рукой на дверь, – И переосмыслите ваше поведение.

– Я переосмыслю, – вскочил со стула министр Рвачев, прижимая папку к груди, и быстро выбежал из кабинета.

– А теперь по тексту. В смысле по плану, – Сидор незаметно подвинул к себе листок с текстом.

– Мы вчера, как вы знаете, вместе с президентом открыли для разработки очередную Яму. Яма очень богатая и запасов там хватить на долго. Так что, несмотря на всю нестабильность мировой экономики Яма нам поможет. Поэтому мы будем продолжать укреплять обороноспособность страны, поддерживать пенсионеров и многодетных матерей. И это, кстати, не последняя наша Яма. Активно ведутся поиски новых Ям. И уже есть результаты. Поэтому правительства берет на себя увеличить среднюю … – здесь текст закончился, и Сидор не глядя, вытащил из стопки и положил перед собой новый лист, и автоматически прочитал одну единственную фразу, написанную сверху, – на восемьдесят пять.

– Простите, что значит, восемьдесят пять, – спросила девушка с микрофоном стоящая в толпе корреспондентов.

– Увеличение среднюю на восемьдесят пять, – скосив глаза на первый лист, и сложив обе фразы, ответил Сидор.

– Что увеличить на восемьдесят пять, – снова переспросила назойливая журналистка и все в зале с интересом посмотрела на Сидора.

– Как, что, – Сидор, осторожно взглянув на Челентано.
– Тот руками схватил себя за горло и, высунув язык, закрыл глаза, – «Жизнь», – произнес с некоторым сомнением Сидор, переведя, таким образом, жесты умирающего Челентано.

–То есть вы хотите сказать, что правительство берется повысить среднюю продолжительность жизни людей до восьмидесяти пяти лет, – удивленно переспросила журналистка.

– Вы правильно поняли, – облегченно ответил Сидор и добродушно посмотрел на телекамеры.

– Невероятно. За такое в мире еще никто не брался,– воскликнула журналистка и тут же все присутствующие дружно начали аплодировать.

– Всем, большое спасибо, – когда смолкли аплодисменты, произнес Сидор, взглянув на Челентано, который жестами показывал, что пора заканчивать. – На сегодня закончим. За работу товарищи.

– Откуда ты взял про эти восемьдесят пять лет, – чуть не плача произнес Челентано, подходя к столу, когда журналисты с министрами вышли и в кабинете.

– Что написали, то я прочитал, – недовольно ответил Сидор, протягивая ему листки с текстом.

– Вот, что надо было читать, – тыкая пальцем в текст, взвыл Челентано, – Увеличить среднюю пенсию на шестьдесят рублей. А про восемьдесят пять это уже четвертая страница. Она после третей идет, которая заканчивалась словами,– хочу поздравить Михаила Сергеевича Прямого, ему сегодня исполнилось, – Челентано взял следующий лист, – Восемьдесят пять. Неужели трудно номер страницы было посмотреть. Снова ты вляпался.

– А увеличить пенсию на шестьдесят рублей, это нормально. Да? – возмущенно спросил Сидор.

– Это не тебе решать, – взорвался Челентано, – Ты кто такой? Ты самозванец!

В это время в дверь постучались и появилась голова Задворкина: «Разрешите?»

– Входи, – угрюмо произнес Сидор.

Задворкин крадучись вошел в кабинет и подойдя к столу сел, положив перед собой стопку папок. Челентано нервно закурил и отошел к окну.

– Что принес, – разглядывая папки, спросил Сидор.

– Подготовили постановления по прошлому заседанию кабинета. Подписать надо, – и Задворкин раскрыв одну папку, положил ее перед Сидором.

– Это выделение средств на строительство военных плацев.

– Мы же уже выделяли, – нахмурился Сидор.

– Это на новые. Эти за кольцевой дорогой. Где квасковские власти начали строительство единой штрафстоянки. Там планируется расквартировать две бригады нацгвардии для поддержания порядка. Тут два миллиарда всего.

– Что еще, – спросил Сидор.

– Выделение дополнительных средств на строительство футбольного стадиона в Питере. Этим девять шестьсот надо. В смысле миллиардов, – положил сверху другую папку Задворкин.

– Что-то я не помню, когда мы этот стадион обсуждали, – подозрительно посмотрел на него Сидор.

– Это позавчера было. Когда вы заболели и заседание кабинета вел вместо вас Сам. Вот видите, он тут крестик поставил. В верхнем углу, – Задворкин привстал и показал на маленький красный карандашный крестик, в верхнем углу. – На плацах, тоже его крестик имеется.