Хлоя бегом взлетела по ступенькам крыльца.

Вечный бег. Быть всегда вовремя, эффективной. Безупречной.

И остановилась как вкопанная, заинтригованная темной полосой на белой двери. Отслеживая ее взглядом, она наконец заметила труп. Черная птица, мертвая, на коврике.

Птицы не разбиваются о двери. На худой конец, о стекла… Это не случайность, а совершенно точное присутствие. И присутствие полного извращенца.

– Ты приходил…

На смену страху быстро пришел гнев.

– Думаешь запугать меня, сволочь?

Она прокричала это в пустоту. Глаза уже застилали слезы ярости.

– Чего тебе надо, в конце-то концов?

На другой стороне улицы сосед прекратил надраивать свою и без того уже сверкающую машину и посмотрел на женщину, орущую на крыльце. Не стоит вести себя так, чтобы обитатели квартала считали ее психопаткой; Хлоя сделала глубокий вдох, пытаясь обрести подобие спокойствия.

Внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на несчастное пернатое, она осторожно зашла внутрь. Нужно будет обзавестись оружием. И срочно.

Она схватила зонтик с металлическим наконечником, тщательно прочесала весь дом. Ничего подозрительного.

Как бы этот псих мог забраться внутрь, не взломав дверь?

Она больше ни в чем не уверена.

Оружие и дополнительный замок. Список покупок удлиняется.

В кухне она достала большой пакет для заморозки и латексные перчатки. С гримасой отвращения подцепила птицу кончиками пальцев, сунула в пакет и тщательно запечатала его, прежде чем убрать в холодильник в гараже.

Вещественное доказательство.

Потом стала вытирать кровь, которой измазана ее красивая дверь.

– Грязный псих!

Закончив работу, она почувствовала острую потребность принять душ, хотя уже сделала это у Бертрана.

В спешке выбрала в гардеробной брючный костюм, блузку, наконец-то добралась до машины. Часы на приборной панели укоризненно свидетельствовали, что она припозднилась. Тут она вспомнила, что в десять у нее встреча с Пардье и важным клиентом.

– О господи!

На первом же светофоре она схватила мобильник, набрала номер президента.

– Добрый день, господин президент, это Хлоя. Боюсь, я немного опоздаю.

– Это печально.

Светофор переключился на зеленый, Хлоя тронулась с места.

– У меня были кое-какие проблемы этим утром… Но я сделаю все возможное, буду в десять пятнадцать!

– Полагаюсь на вас.

Нажав отбой, она заметила на обочине копов. Тип в форме сделал ей знак съехать с дороги. Судьба против нее. День обещал быть на редкость дерьмовым.

– Национальная полиция, мадам. Выключите мотор, пожалуйста.

– Послушайте, я опаздываю и…

– Выключите мотор, – повторяет полицейский, повышая голос. – И будьте любезны предъявить документы на машину.

Прежде чем перейти к правам, коп рассматривает серую карточку, зеленую карточку.

– Я тороплюсь, – сухо напоминает Хлоя.

– Вы говорили по телефону за рулем. Штраф тридцать пять евро, и с ваших прав будут списаны два балла.

Хлоя пробует пустить в ход мягкость и очарование. Улыбка и обольстительный взгляд.

– Мне правда очень жаль. Я говорила всего полминуты, только позвонила своему боссу предупредить, что опоздаю на встречу.

Коп улыбается в ответ, слегка наклоняется.

– За рулем звонить по телефону запрещено, мадам.

– Да, но…

– Вы знаете, что означает слово запрещено?

– Ладно, я рада, что вы проявили такое понимание! Только быстрее, я спешу.

Разумеется, этой фразы говорить не следовало. Полицейский составляет протокол с особой тщательностью. Через десять минут Хлоя выходит из машины. И из себя.

– Вы это нарочно? Я же сказала, что опаздываю!

Другой коп, наверняка офицер, подходит ближе.

– Мы всего лишь выполняем свои обязанности, мадам. А вам лучше держать себя в руках.

– Вам за это столько платят? За то, что вы мешаете людям ехать на работу?

Полицейский, ухмыляясь, продолжает писать со скоростью приготовишки. Разве что кончик языка не высунул.

– Нам платят, и не так уж щедро, за исполнение закона, – отвечает офицер. – Если вы так спешили, следовало соблюдать правила дорожного движения. Это позволило бы вам сэкономить тридцать пять евро и минимум четверть часа.