— Эй, она заперта!— пожаловался Пеллар. — И что теперь?

— Мы постучим. Она подняла бронзовый молоток, болтавшийся на цепочке, нашла примерный центр металлической тарелки и сильно ударила по нему. Дверь задребезжала и запела от удара, и площадь содрогнулась. Она снова постучала. И еще раз.

В самый разгар последнего штурма дверь рядом с тарелкой открылась, и оттуда выглянули два мутных глаза. Скрытый рот проскрипел: — Non c'e stanza... non c'e stanza... va... va... va! Мест нет... уходите!

Она сунула руку в карман и достала свежеотчеканенный золотой флорин. Другой рукой она держала фонарь. Монета сверкнула.

— Нам понадобится весь первый этаж, — твердо заявила она по-итальянски. Она знала, что по местному обычаю это означает второй этаж.

— Все занято... — булькнул трактирщик. Но его глаза не отрывались от монеты.

— Quanti clienti? — спросила она. Сколько гостей?

— Otto. Восемь.

— Сколько за каждую ночь с каждого?

— Сорок сольдо.

— Вы ошибаетесь, трактирщик. Я знаю, что это десять сольдо, правила Гильдии Трактирщиков. Но, неважно. Верните их деньги. Удвойте их. Нет, утройте их. Разбудите их. За ваши хлопоты возьмите флорин.

Она услышала скрип отодвигаемых засовов и открываемых цепей. Дверь приоткрылась. — Синьорина, подойдите сюда, per favore.

Она сделала шаг вправо и держала монету большим и указательным пальцами.

Мелькнула толстая голая рука. Монета исчезла. Дверь с лязгом захлопнулась. Через мгновение дверь со скрипом распахнулась настежь. Трактирщик, все еще пытаясь застегнуть пояс туники, выглянул во двор. — Dov'e la vostra carrozza? Где ваша карета?

— На обратном пути в Пизу. Так мы войдем или нет?

— О, s`i s`i. Входите, signorina, signori. Жена, возьми их сумки.

— Как вас зовут? — спросила Элизабет.

— Антонио... Тони... синьорина, к вашим услугам. А это моя жена, Анна. Они оба старательно поклонились.

—А кто это, signorina, — спросил трактирщик, — почтил вниманием мой скромный albergo?

— Полномочные лица от Его Величества Генри, короля Англии, — спокойно ответила она. — В свое время я вам кое-что объясню.

— Конечно, signorina, конечно. Хозяин и хозяйка жадно оглядели вновь прибывших гостей, отметив богатую одежду и особенно нитку жемчуга на шее женщины.

Жена отвела мужа в сторону и поспешно заговорила с ним. Он повернулся к Элизабет с сияющим от горя лицом. — Я забыл о некоторых дополнительных расходах.

— Сколько? — сухо сказала она.

— Еще два флорина. Всего три.

Она протянула ему монеты. — А теперь, Тони, пусть это будет конец всего этого. Мне было бы очень жаль, если бы пришлось доложить о вас властям.

Он тревожно прислушался. — Нет, синьорина, в этом нет необходимости. Вот... Он вернул одну монету. — Видите ли, из-за моей любви к вашему королю Генри я готов потерять деньги.

— «Черта с два», — подумала она.

Она огляделась вокруг. Они вошли в главную комнату — совмещенную кухню с камином, столовую и комнату отдыха. Там стояло несколько столов со скамейками. Куски мяса и птицы, а также гирлянды чеснока, лука-порея и лука свисали с крючков на стенах. Над головой на карнизах сидели куры. Она глубоко вздохнула. Таковы были виды и запахи скотного двора и кухни на ферме дедушки Герардини в Техасе. Она была дома.

Она заметила, что двое ее спутников поглощают все это с нарастающим ужасом. Она подавила усмешку.

В дальнем конце комнаты за столом сидел чернобородый мужчина и пристально смотрел на них. Поправка. Он уставился на нее. Ну что ж, этого стоило ожидать. Незнакомцы в городе. Очень странные незнакомцы. Но он и сам был немного странным. Потому что перед ним не было ни тарелки, ни ножа. Вместо этого — шахматная доска.

Она снова повернулась к Тони. — Мы хотели бы получить комнаты как можно скорее.