Беззаветное служение народу выдвинуло А.Н. Шелепина как одного из лучших представителей нашего поколения в число лидеров партии и государства. Будучи секретарем ЦК КПСС, председателем Комитета партийно-государственного контроля, заместителем Председателя Совета Министров СССР, он со страстью изгонял воров, хапуг, карьеристов, людей нечистоплотных, пробравшихся к руководству, делал это предметом широкой гласности. И есть множество примеров, когда Александр Николаевич защищал людей обиженных, невинно пострадавших.

Демократичность натуры Шелепина притягивала к нему людей, искренне находившихся под обаянием его личности. Таких были тысячи среди рабочих, крестьян, служащих, интеллигенции, секретарей парткомов. В составе Политбюро он был близок по своим взглядам и познаниям с К.Т. Мазуровым, П.М. Машеровым, П.Н. Демичевым — людьми своего поколения.

Всех их, большую группу видных партийных и советских работников, Л.И. Брежнев, М.А. Суслов, А.П. Кириленко сместят с ключевых позиций, отправят на пенсию или и того хуже…

Да, пусть объективный исследователь поднимет соответствующие материалы, характеризующие работу А.Н. Шелепина по перестройке органов госбезопасности в интересах нашего народа! Шелепин, конечно, был человеком со своими слабостями, но, безусловно, незаурядным, одаренным.

Одаренным человеком был и Владимир Ефимович Семичастный. Он остро чувствовал необходимость серьезных изменений в деятельности комсомола и поддерживал все идущие в этом плане дельные предложения. По натуре смелый, он постоянно вставал на защиту социальных прав молодежи, выступал против паразитирования некоторых министров и крупных хозяйственных руководителей на патриотических чувствах юношества. Добрый и отзывчивый к нуждам других, он был почти равнодушен к различным благам, которыми пользовались многие другие, равные ему по положению.

Владимир Семичастный продолжал начатое в органах госбезопасности А.Н. Шелепиным, многое сделал для того, чтобы демократизировать их деятельность, лишить сотрудников многих привилегий, приблизив их тем самым по уровню жизни к народу, значительно сократил агентурный аппарат.

Горотделы и райотделы КГБ остались жить в пограничных районах и в городах, где дислоцировались объекты, имеющие государственную значимость. Владимир Семичастный, наверное по дару природы, умел видеть новое, свежее, перспективное в жизни.

Надо заметить, что скромность в быту — была традицией в комсомольском секретарском корпусе. Искреннее сердечное участие Владимира Ефимовича в бедах и трагедиях других я испытал на себе. В самое тяжкое время, когда после моего исключения из партии вокруг меня был создан своего рода вакуум и многие боялись моей «заразы», Владимир Ефимович оставался верен дружбе. Его дружба давала мне силы.

Спасибо сердечное за то, что Вы состоялись в моей жизни!

Человек в конечном счете характеризуется поступками, делами. Но, прежде чем коснуться этой темы, я обязан хотя бы кратко сказать о других своих товарищах по Секретариату, Бюро Центрального комитета ВЛКСМ, в состав которых я был избран в декабре 1956 года (в порядке исключения состоялась моя кооптация в Центральный комитет комсомола).

Первоначально в состав Секретариата ЦК в середине 50-х годов входили Александр Шелепин, Владимир Семичастный, Александр Аксенов, Владимир Залужный, Зоя Туманова, Сергей Романовский и я. Каждый имел за плечами немалый опыт низовой и руководящей комсомольской работы.

При всем различии наших характеров, навыков, подходов к делу, позиций по тем или иным проблемам мы были едины в своей убежденности в социалистические идеалы, в коллективный разум нашей партии, в творческий потенциал своего народа, его молодой поросли и созданного юностью нашего коммунистического союза. Это были те мировоззренческие позиции, которые порождали принципиальность в отношениях к делу и друг к другу, беззаветность в работе, постоянный поиск.

Пишу я это не ради красного словца — так было. Ведь мы из поколения особого: каждый из нас по-своему и все вместе прошли школу Великой Отечественной войны. Видели и пережили, казалось бы, невозможное. Нам уже нечего было бояться в жизни. Страх остался вне нас. Двигала нами совесть, оказанное нам молодежью доверие, ее радости, печали. И, главное, ее будущее — кем она станет.

Аппарат Цекомола был хорошим помощником Центральному комитету, организатором реализации его решений, проводником коллективной воли и, конечно, другом и советчиком местных комсомольских организаций. Сколько прекрасных товарищей в разные годы потрудились в аппарате Цекомола, прошли в нем настоящую школу партийности, гражданственности и вышли на широкую дорогу жизни: Иван Бурмистров, Николай Любомиров, Лидия Волынкина, Виктор Васильев, Георгий Асоян, Иван Васильев, Николай Панков, Татьяна Прозорова, Иван Зубков, Лидия Ильина, Иван Кириченко, Грант Григорьян и многие, многие другие.

Была бы возможность, я бы издал «Комсомольскую энциклопедию», в которую включил бы всех товарищей, чья деятельность в областях, краях, республиках и в Москве была посвящена Ленинскому комсомолу. В работе аппарата Центрального комитета ВЛКСМ были недостатки и в числе их увлечение «бумагой», различного рода справками, отчетами и прочим. Огульно обвинять (как это имеет место сейчас) комсомольский аппарат в том, что он был тогда чуть ли не основным носителем бюрократизма в комсомоле, — грешно. Такого рода обвинения идут от нежелания глубоко разобраться в природе бюрократизма, заставить себя исследовать диалектическую взаимосвязь этого явления с изначальными самодеятельными основами деятельности комсомольских организаций, то есть желанием и умением всех членов союза молодежи, всех его организаций и органов вести всю свою работу внутри союза и вне его именно на самодеятельных, творческих началах.