– Но если кто-нибудь сможет доказать, что моя любимая картина…

Он снова закашлялся. Мариана вспомнила, что у Лео Моретти рак легких.

– Может, принести вам стакан воды? – предложила она.

– Нет, дитя мое, спасибо. Но я хотел бы показать вам мою «Девушку у окна». Идемте со мной.

Анджело помог деду подняться на ноги. Лео махнул рукой, приглашая Мариану следовать за ними.

– Я много лет собирал произведения искусства, – сказал он. – И это первая картина, которую я купил пятьдесят лет назад.

Он остановился перед пейзажем, висящим на стене. Мариана внимательно посмотрела на полотно и почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

– Я видела эскизы для этой картины, – сказала она. – Это Карулли! Все думали, что сама картина была потеряна. Я немного шокирована, увидев ее.

– Я провел свою юность, путешествуя по стопам Карулли. Я покупал каждую его картину и каждый набросок, которые только мог найти, – сказал Лео.

Мариана медленно шла по коридору, всматриваясь в картины.

– Это… – Она покачала головой, не находя слов, и наконец выдохнула: – Потрясающе.

– А теперь взгляните на «Девушку у окна». Оценщики говорят, что можно только предполагать авторство Карулли, но я знаю, что это его работа.

Мариана посмотрела на картину над камином, замерла и прошептала:

– О боже! Это… – Слезы навернулись на ее глаза. – Фотография, которую показал мне Анджело, не передает всей красоты этого произведения.

– Вот видишь, – обратился Лео к внуку. – Я же говорил тебе, что она понимает искусство!

– Вот почему я попросил ее приехать сюда, – ответил Анджело, улыбнувшись.

– Это самая красивая картина, которую я когда-либо видела в своей жизни, – сказала Мариана.

Сюжет был очень простым: фермерский дом, стоящий перед пшеничным полем, на котором то здесь, то там росли маки, а из окна выглядывала женщина в белом платье, с длинными темными волосами.

– «Девушка у окна», – сказал Лео. – Посмотрите, какое освещение. Небо. Солнечный свет на колосьях пшеницы.

– Эти глаза. Это лицо. – Мариана сморгнула слезы. – Простите. Просто я…

– Не извиняйтесь. Она и меня заставила плакать, когда я увидел ее в первый раз.

– Есть ли у вас какие-либо документы на эту картину?

– Какие-то есть, – ответил Лео.

– Но, на взгляд экспертов, этого недостаточно, – добавил Анджело. – Картина не подписана. Ты знаешь почему? – спросил он у деда.

– Да. – Лео посмотрел на внука. – Ты можешь перевести для меня?

– Конечно. – Анджело выслушал объяснение Лео на итальянском, а затем перевел: – Картина хранилась на чердаке дома, в котором была написана. Но ее повредили мыши. Дедушка отдал ее на реставрацию. Полотно восстановили, но подпись была утеряна безвозвратно.

– Похоже на работу Карулли, – сказала Мариана, внимательно осматривая картину.

Она вынула из кармана небольшую лупу и вздохнула с облегчением, когда при большом увеличении изображение не распалось на точки. Это точно была не репродукция, а настоящая картина.

– Я чувствую, что вы правы. Это Карулли, но одного моего чувства недостаточно, чтобы подтвердить подлинность. Мне нужно тщательно изучить картину, и, возможно, понадобится взять ее для проведения рентгенографии и микроскопического анализа. Еще мне нужно рассмотреть задник и изучить все документы.

– Значит, вы собираетесь снять о ней сюжет для вашей программы? – спросил Анджело.

– Я буду умолять об этом Найджела. Это невероятная картина, и я думаю, что у нее может обнаружиться невероятная история. Но сначала мне нужно собрать как можно больше доказательств, чтобы убедить своего продюсера, – сказала Мариана. – Поэтому, Лео, я попрошу вас рассказать мне все, что вам известно об этом полотне, и предоставить мне документы на него.

– Ах, документы. – Лео кашлянул. – Ми скузи. Простите.

– Ты позволишь мне показать Мариане твой кабинет, дедушка? – спросил Анджело.

Конец ознакомительного фрагмента.