– К следующим выходным? Родильный ящик? – переспросил Вернер тоном, в котором слышалось что угодно, кроме воодушевления.

– Да, сегодня пятница, и я думаю, примерно дней через восемь ваша белая красавица произведет на свет потомство. И для будущей мамы с малышами лучше соорудить специальный родильный ящик, господин Хагедорн. Самого простого будет достаточно.

– Черт! – пробурчал себе под нос Вернер.

– Что-что? – строго переспросила доктор Вильмес. – Вы что, не рады?

– Нет-нет, рад, конечно! – поспешил заверить ее Вернер. – Но дело в том, что в следующие выходные я женюсь и в это время буду даже не в Гамбурге, а в Люнебургской пустоши [1] . Моя невеста подыскала для свадьбы замечательную загородную усадьбу.

Доктор Вильмес нахмурилась:

– Понимаю. Разумеется, рождение котят плохо вписывается в этот план. Как бы то ни было, не советую вам оставлять кошку совсем без присмотра. Конечно, большинство кошек рожают котят совершенно самостоятельно. Но лучше бы рядом все же был кто-нибудь – на случай, если что-то вдруг пойдет не так, – чтобы заметить это и позвать меня на помощь. Не собираюсь вас пугать, но вы ведь не хотите, чтобы с Одеттой или котятами случилось что-то плохое, а бросить их одних – это риск.

МУРРР-МЯУ!!! Нет, этого мы не хотим ни в коем случае! Я, разволновавшись, спрыгнул со стола и вцепился когтями в брюки Вернера.

– Ай, Уинстон! Ты что творишь?! Больно же! Плохой кот! – стал ругаться он.

– Почему это он плохой? – вступилась за меня Кира. – Он просто переживает за свою подругу Одетту! Это же логично.

Доктор Вильмес рассмеялась:

– Да, похоже, все именно так. Предлагаю поступить следующим образом: привезите будущую маму на выходные в кошачий пансион. Или в ветеринарную клинику. Тогда вы сможете спокойно праздновать свадьбу, а к вашему возвращению котята уже, наверное, появятся на свет.

Это самая ужасная идея, какую мне только доводилось слышать – клянусь любимой когтеточкой! Я не хочу бросать Одетту одну, но и пропускать свадьбу моего самого любимого в мире хозяина тоже не хочу. Это ведь, в конце концов, семейный праздник, он просто НЕ МОЖЕТ состояться без меня! Я яростно зашипел и с удвоенной силой вцепился в штаны Вернера.

– Ай-ай-ай! – воскликнул он и попытался высвободить ногу – разумеется, безуспешно, потому что в ответ я лишь глубже впился в нее когтями. – Уинстон! – взвыл он. – Да что же это такое, отпусти немедленно!

Даже не подумаю!

– Уинстон считает идею с пансионом дурацкой, – захихикала Кира. – Еще бы. Конечно, ему хочется, чтобы Одетта была с ним на свадьбе. Это же, в конце концов, семейный праздник.

Кира просто лучше всех! Она прямо-таки читает мои мысли. Что, впрочем, и неудивительно. Ведь наша дружба началась с того, что мы случайно поменялись телами. Да, все верно! Она очутилась в моем теле и какое-то время жила кошачьей жизнью, а мне пришлось ходить в школу. Кошмарный опыт! Но зато я научился читать. Позже нам, к счастью, удалось вернуться в свои тела – но этот крайне полезный навык у меня остался.

Вернер взглянул на меня в задумчивости:

– Наверное, ты права, Кира. Доктор Вильмес, как вы думаете – можем мы взять Одетту с собой? В загородную усадьбу? Полагаю, родильный ящик, о котором вы только что говорили, там найдется.

Она кивнула:

– Конечно, почему нет? В конце концов, ведь и пансион для животных будет для Одетты незнакомым окружением. Важно лишь, чтобы у нее был уголок, где она сможет укрыться, и чтобы время от времени за ней приглядывал кто-то знакомый. Тогда все должно пройти как по маслу.

Вернер вздохнул:

– Вот только как я объясню это Анне? И бабушке? Думается мне, у них обеих очень четкие представления о том, как должна пройти свадьба, и кошачьи роды в эти представления никак не вписываются.

В этом он, пожалуй, был прав. Анна вот уже несколько недель подряд планировала главный праздник своей жизни. Повсюду в доме лежали журналы, со страниц которых счастливо улыбались парочки, покупка свадебного платья обернулась делом прямо-таки государственной важности, а прежде чем остановить свой выбор на усадьбе в Люнебургской пустоши, Вернер с Анной осмотрели, наверное, пять тысяч других ресторанов и отелей. Ну ладно, может быть, их был всего десяток – но в любом случае много. Да и помощь бабушки ситуацию, конечно, совсем не упрощала: ведь она никогда не упускала случая высказать свое мнение по любому вопросу. Думаю, у моего бедного профессора в последнее время существенно прибавилось седых волос. И хоть он пока еще не совсем сравнялся мастью с моим благородным отцом Лероем оф Ривербэнкс-Малберри, но если дело пойдет так и дальше – вот-вот сравняется!

– Да ладно, Вернер, – успокоила его Кира, – надо просто поговорить с мамой. Уверена, она поймет. Она ведь души не чает в кошках. А насчет бабушки можно не волноваться – ее я беру на себя. Если я сама с ней поговорю, она наверняка не будет ворчать. Честное слово – все пройдет хорошо. И ваша свадьба, и рождение котят! С родильным ящиком или без него.

Моя Кира! У нее все под контролем.