— Смотри, нахальная какая иголка… На, лопай... О, а уже не такая и иголка. Подрос, стервец! — обрадовалась Зефирка, возникая из розовых зарослей с… хм… ну да, подрос. И цвет поменял. И форму. И ваще. Если бы не чувствовала, что это точно мой наложник, — не узнала бы.

Кажется, Скорп по полностью открытому каналу между нами увидел свою новую внешность моими глазами и аж икнул.

«Эм… это… Мастер, я не нарочно… Надо в сети глянуть, что я за кракозября».

— Катар*, — вдруг подал голос державший меня на руках Кекс.

— Гы! Убойная штука! Засовываешь его в тварь и… — Зефирка подошла поближе и сунула мне видоизмененного наложника, — и хоп врастопыр! И вместо одной мелкой дырки — одна рваная и огромная. А этот еще и ядовитый. Опасные вы ребята, а, вундеркинды? Марина, а что такое «едридрызь»?

— Самка едридрязя во время гона, — хмыкнула я, обнимая своего трехлезвийного насильника. Хорошо, когда своими ногами идти не надо, грузовые кексы под рукой. Только вряд ли нас домой доставят, скорее затащат куда-нибудь в…

— Вашу ржавую мать! Недоумки! Какого… такого вы опять устроили тут коллективное жертвоприношение?! Почему просто не позвали и не показали, где у вас очередной ржиздец назрел?! Я сколько раз вам, баранам, буду объяснять, что признаваться надо вовремя! Вовремя, а не когда овеществленные монстры через грань уже прут!

Эм… не знаю, куда приволокла нас эта парочка кондитерских изделий, но попали мы прямо в центр разборок с матами. Вокруг тепло, светло, весело — какая-то пигалица в маске трясет за грудки здоровенного бугая и орет на него, как родная мама на стопроцентного второгодника.

«Швея! — с каким-то отчаянием в голосе булькнул на задворках сознания Скорп. — Лучше б я в том монстре осыпался ржой…»

* Катар — кинжал, один из видов которого содержит одно основное лезвие и два выдвижных, раскрывающиеся в виде трезубца.

Глава 27

Скорп:

Сердце стучало и подпрыгивало как бешеный цвирк. Хорошо, что я успел вовремя закрыться от своего Мастера, ей не нужно чувствовать моего практически животного страха. Она и так недоуменно на меня косится, наблюдая за устраивающей взбучку местным властям девочкой. И ведь даже пояснить ей не могу, что перед нами за монстр. Я более чем уверен, что это существо, способное стирать планеты, легко уловит ментальные переговоры. Осталось только надеяться, что личные мысли оно не читает.

Быстро пробежавшись ментальным видением по залу, заметил прислонившегося к косяку у выхода белобрысого мужика, насмешливо окидывающего взглядом устроенные монстром разборки. Весело ему… Хотя Оружию такого Армагеддона вселенского масштаба действительно уже на все плевать с голубого гиганта. А еще он вполне осознанно блокирует собой выход. Третьего... вроде не вижу, значит, мгновенной дезинтеграции пока не планируется… но ржа знает, что может прийти на ум психопатке за штурвалом планетарного бомбардировщика.

— Ты чего такой прибитый? — шепотом спросила Марина, проводя пальцем по моему новому лезвию. — Устал совсем?

«Это Швея, — на грани слышимости транслировал я Мастеру. — По-вашему — что-то схожее с судьей апокалипсиса. Бесполое и безумное в своем желании очистить мир».

— Да вроде не страшная… ругается только. Кстати, по делу ведь ругается, я этому долбое...клюю тоже хочу высказать пару ласковых за то, что нас чуть не сожрали. То есть даже не чуть, а на самом деле сожрали! Не его заслуга, что монстр тобой подавился.

«Это только пока. Видишь, как все трясутся. Этого монстра может в любой момент перемкнуть, и будет полностью уничтожена вся планета»

— Хм-м-м? — Марина вроде как не усомнилась в моих словах, насторожилась и стала наблюдать за Швеей внимательно-внимательно. А потом резюмировала: — В данный момент я не вижу признаков неадекватности или приближения пограничного состояния. Она полностью вменяема и переходить к агрессии не склонна. Это я тебе как психолог говорю.

«Швея состоит из трех частей. Первая часть — эта девушка, вторая — вон то Орудие, третья — еще один Мастер. Пока они не вместе, мы в относительной безопасности, — еще раз попытался вразумить я чересчур доверчивую Марину. — Это не человек. Не воспринимай ее так и не суди по своим меркам. Это даже не Мастер и не Оружие. От нее кровью не пахнет, а откровенно воняет».

— Интересненько, — вот иногда невозмутимость Мастера — это не ржи не преимущество. Иногда это просто бесит!

Вальяжно развернувшись в сторону белобрысого бугая, она в открытую осмотрела того с головы до ног, встретилась с ним взглядом и даже не дрогнула, когда этот серп на цепи ей подмигнул. В ответ подмигнула! Да она смерти нашей хочет!

«Мастер, еще раз так сделаете — и детей я вам больше не доверю», — абсолютно серьезно сказал я.

«Ну и дурак. Если ты и дальше будешь изображать здесь паникующего оленя и вопить на весь ментал, в каком ты ужасе, — ты только привлечешь их внимание. Успокойся быстро! — скомандовала вдруг Мастер и как-то по связи так… не надавила, не прижала, не приказала… как будто закрыла собой.