Однако Азарий не смог добиться того, чего желал: моего страха.

Если он думал, что сможет напугать меня орудиями пыток, то глубоко ошибался. Ибо, в своей жизни, по – настоящему я испугалась дважды, в тот раз в комнате игр арэтэ, и во время упокоения нежити на кладбище.

Вон там да, было страшно. А тут… ну подумаешь, висят плеточки с шипами. Так об них, если что и почесаться можно.

Или вон, стоит милое креслице, полностью обвитое чем-то острым, шипы на плетках, явно отдыхают.

– Нравится? – ехидно поинтересовался Зар,- я не хочу делать тебе больно, ты вынуждаешь меня.

– Это я притащила тебя в допросную? И демонстрирую все эти игрушки?

– Игрушки?- свистящим шепотом повторил Зар.

– А разве нет? Именно, все это - не больше, чем игра для тебя. Если бы ты хотел моей смерти, действовал бы молча.

– Смерти? Разве я хочу убить тебя?- гаденькая улыбка озарила его лицо.

Противно, как же противно. Неужели он думает, что я настолько тупая?

– Поэтому весь этот антураж нужен для игры. Все твои поступки и действия лишь игра. Но…- я выдохнула.

– Что но?

– Правила могут измениться,- теперь настала моя очередь гадко ухмыляться.

Он все еще не верил, что может быть кто-то сильнее и хитрей. Непреложное правило: на большую силу, найдется еще большая сила.

Неважно где, когда и как, но найдется. И тогда, правила меняются.

– Ты думал развлечься? Так чего ждешь? Это кресло ведь для меня? – медленно поднимаюсь с пола.

Не глядя на своего женишка, иду вглубь комнаты. Резкое движение рукой и Азарий впечатывается в то самое кресло.

– Поиграем,- улыбнулась я.

Он не вырвется, он никто здесь. Изнанка, как же неправильно трактуют тебя учебники.

Что такое изнанка? Отражение мира? Нет.

Это разумная субстанция, когда – то согласившаяся подчиняться одному человеку. Чем же заинтересовал ее Анарне, наверно, империей. Пустота и одиночество не могут удовлетворять долго.

Жизнь, вот чего хотела изнанка. Даже по таким правилам. По телу прошла пульсация чьей-то чужой силы. Это место отвечает мне, оно приняло меня. И, боюсь, большую роль сыграло совсем не родство с Карренгом. Я хочу покинуть это место, да, но я собираюсь вернуться.

Вот, что главное. Здесь будет школа для всех рас, независимо от статуса или положения в обществе. Независимо от силы дара. Здесь появится убежище для всех, кто в этом будет нуждаться.

Если выживу. Мне не обойтись без дара. А единственный способ вернуть его, это практически смерть.

– Как? Как ты это делаешь? – извиваясь в кресле, кричал Азарий.

По его телу стекали красные струйки.

– Это невозможно! Что меня сдерживает?!
– и все-таки, ему стоило ум развивать, а не силу.

– Покричи, покричи, может, кто и услышит, - взяв в руки одну из плетей, произнесла я.

Какое- то время Азарий еще ругался, затем стих и задумчиво следил за мной.

Я же с искренним любопытством рассматривала довольно-таки занимательную вещицу.

– Это куда? – разглядывая шишкообразный наконечник, поинтересовалась я.

Еще какие-то пупырышки непонятные имеются.

– Понятно,- взглянув в горящие глаза Зара, подвела итог.

Как бы мне сейчас не хотелось запихнуть эту штуковину ему по прямому значению, но пора прекращать.

Я хочу поскорее закончить с этим фарсом и дурацкой игрой в «кто кого первым уложит на лопатки».

Вздохнув, мысленно потянулась к Лорику.

– Нужны саранши, они живы?

– Живы, как быстро?- тут же отозвался мардх.

– Две минуты, - уже вслух ответила я.

– Две минуты? – задумчиво протянул Азарий,- твое заклинание настолько кратковременно?

Он так и не понял, что это не моя сила удерживает его. Оно и к лучшему.

– Верно,- отходя на полшага от кресла, в котором уже расслабленно сидел Зар, произнесла я.

– Всего - то,- хмыкнул он.

– Этого времени достаточно, чтобы отрезать твою голову и, к примеру, сжечь ее. Сириус может не успеть,- как по между прочим, сообщила этому самоуверенному подонку.

Я не видела его лицо, но была уверена на сто процентов, что оно побелело.

О таком Азарий даже не мог подумать, ведь я, так же как и он, убивать его, не собираюсь.

Правда, с одним отличием, пока что не собираюсь.

Одновременно произошли две вещи: Азарий сграбастал меня в свои медвежьи объятья, и в комнате появились сильно потрепанные саранши.