Инцидент остался незамеченным — все обратили внимание только на то, что О'Коннор неожиданно уехал. Кто-то из офицеров окликнул его, но Мартин все сгладил, крикнув в ответ, что сборщику налогов стало слишком жарко и он решил, что с него хватит. При этом известии никто не выразил сожаления.

Летти насадила на крючок нового червяка и забросила его в воду, но рыбалка вдруг перестала ее интересовать. Ничто не могло отвлечь мысли Летти от вдруг возникшей проблемы. Ее видели с Шипом! Конечно, никто не мог этого утверждать наверняка, но разговоры пошли. Как глупо было думать, что она сможет проехать через Накитош, пусть даже поздно ночью, и уберечься от любопытных взглядов! А ведь она пыталась убедить Шипа не провожать ее… Это было бы забавно, если бы не было так печально.

Как бы то ни было, ясно одно: ей пора возвращаться домой, в Бостон.

Из раздумий Летти вывел вид вновь уходящего под воду поплавка. Секунду или две она позволила рыбе заглатывать наживку, а потом шагнула в сторону и резко подсекла. Рыба рванулась, потянула, и Летти, поскользнувшись на глинистом берегу, с приглушенным вскриком съехала в реку.

Вода около берега едва доходила ей до колен. Летти закачалась, вытянув руки в стороны, но ноги слишком глубоко увязли в илистом дне, чтобы она могла упасть. Пробормотав проклятие, Летти попыталась вытянуть ногу из хлюпающего, затягивающего ила, и в конце концов это ей удалось, но с ноги соскочила туфля…

— Требуется помощь?

Это был Рэнни. Услышав его голос, Летти вздохнула с облегчением. Поразительно, как этот человек всегда появляется в нужный момент!

— Я никогда не стану рыбаком, — объявила Летти печально.

— Рыбачкой, если уж на то пошло.

— Это все равно.

Он встал на колени, одной рукой схватился за дерево, а другую протянул ей, вдруг убрал руку и показал ей на воду:

— У вас уплывает удочка.

Рыба все еще была на крючке и тащила удочку к середине реки. Летти бросилась за ней, разбрызгивая воду и погружаясь по пояс. Схватив удочку, она победоносно закричала, увидев, как на крючке бьется здоровый окунь, потом подтянула рыбу к себе и взялась за леску у крючка.

— Смотрите! Я поймала рыбу!

Летти раскраснелась и с трудом дышала, на лице грязная вода, шпильки вылетели из волос, и они ниспадали волнами. Но на душе у нее было тепло, она была счастлива — и прекрасна. Рэнсом ощутил, как сжалось у него сердце от уже привычной боли. Его охватила такая ревность, когда она благодарила Мартина несколько минут назад, что возникло желание сбросить своего друга в реку. А сейчас он всеми силами сдерживался, чтобы не вытащить Летти из воды и не наброситься на нее с объятиями прямо на илистом берегу…

Рэнсом сознавал, что теряет контроль над собой, а дела идут и так все хуже и хуже с тех пор, как он ее увидел. Он понимал, что должен что-то предпринять, но понятия не имел, что именно.

— Да, вы поймали рыбу, — сказал он, делая усилие, чтобы голос остался равнодушным, и ему захотелось разрыдаться, когда он увидел, как радость уходит с ее лица.

Пойманную рыбу чистили и готовили здесь же, на берегу. Мама Тэсс развела костер, большой чугунный котел подвесили над угольями и положили туда топленый жир, который сразу расплавился. Блюдо, которое предстояло приготовить, называлось «щенячьи галушки». В комочки сырого кукурузного теста замешивался рубленый лук, острый перец и немного свежих кукурузных зерен. В котле они вздувались, покрывались хрустящей корочкой, а внутри были сочными и острыми. Потом в котел бросали рыбу: посыпали подсоленной кукурузной мукой, а последней добавляли картошку Нарезанные ломтиками картофелины очень быстро становились золотистыми я нежными на вкус.

Как раз когда в котел положили картофель, подъехало семейство Вуазен месье, мадам, их дочь Мари и ее подруга Анжелика Ла Кур. Они привезли с собой набор для игры в крокет, чтобы легче влиться в компанию, а также два арбуза размером с пивные бочки. Впрочем, вступительный взнос и не требовался — им в этом обществе всегда были рады, а еды хватало на всех. Привезенную провизию было просто некуда класть, и арбузы поместили в заполненную водой лохань, чтобы охладить.

Наконец все было готово. Брезентовые чехлы расстелили в тени раскидистых дубов, на чехлы поставили огромные блюда с едой, разложили жестяные тарелки, вилки, а по краям положили одеяла, чтобы удобно было сидеть. Питеру и Лайонелу поручили раздавать лимонад, который наливали Летти и Салли Энн. Приготовленные тетушкой Эм маринованные огурцы и бутылки с томатной приправой передавались вместе с нарезанным луком.

Восхитительные ароматы из чугунного котла и день, проведенный на воздухе, вызвали у всех волчий аппетит. Каждый наложил себе сам всего, чего хотел, и, устроив тарелки на коленях, они начали пировать. Кое-кто отказался от вилки и разламывал рыбу руками; приходилось часто обращаться к салфеткам, чтобы вытереть жирные пальцы и губы, но никто не жаловался. Со всех сторон звучали похвалы в адрес Мамы Тэсс — особенно старались воины федеральной армии, которые впадали в крайность, заявляя, будто никогда и не подозревали, что такая вкусная еда существует.

Когда котел наконец опустел, на десерт предложили оладьи, но никто уже не хотел есть. Путем голосования было решено сделать перерыв на час, а то и на два-три, прежде чем разрезать арбузы. Спешить было некуда — до темноты оставалось еще много времени.

Грязная посуда была вымыта в реке с песком, завернута в чехлы и сложена в фургоны, чтобы не собирать мух. Женщины постарше отправились прогуляться по берегу, чтобы «утрясти обед», и взяли с собой двух самых маленьких детей. Молодежь расчищала площадку для крокета, а кое-кто разлегся на одеялах и даже начал похрапывать.