Как же я скучал по своему лучшему другу…

Часть 3. Глава 6. Новичок

— Шикамару! Чоуджи! — я увидел спины двух друзей, неспешно идущих по улице Конохи. — Спасите меня!!!

— Наруто?! — обернулись они. — Что случилось?

— Привет, ребята, — спрыгнул за мной с крыши Саске, и улыбнулся, словно это не он тут в меня бомбами кидается. Хмыкнув, как ни в чём не бывало. — Давно не виделись.

— Саске? Но как? — сощурился Шикамару, оглядывая Учиха с ног до головы. — Тебя ведь объявили нукенином…

— Мы с Хокаге–сама уже разрешили этот вопрос, — он показал на протектор и похвастал. — Теперь я уже в ранге дзёнина.

— Ого, поздравляю! — вклинился Чоуджи, который хрустел чипсами.

Саске пообещал им ресторан, чтобы отметить его возвращение и попросил всем из нашего потока это передать.

— Наруто, так тебя от чего надо было спасать? — вспомнил начало нашего разговора Шикамару.

— Эээ… — я посмотрел на успокоившегося Саске. — Уже ни от чего.

Саске хмыкнул и сложил руки на груди.

— Ладно, Наруто, считай, зачёт на скорость ты сдал. И интуиция у тебя на отличном уровне.

Я почесал затылок и улыбнулся.

— Я же говорил, что тренировался.

— Зато всё остальное осталось почти на том же уровне, что и три года назад, — нахмурился Саске.

Он серьёзно или это шутки такие? Я научился скрывать свою чакру и теперь постоянно держу её свёрнутой, может из–за этого? Не нападать же мне на друга? Мы ж вдвоём можем спокойно половину Конохи разнести за ритуалом дружеского махача…

Чоуджи зашуршал новой пачкой чипсов.

— Чоуджи, — я решил сменить тему и обратить внимание на других своих друзей, — а ты всё так же набиваешь рот? И ты, кажется, стал ещё жи…

Договорить мне не дал Саске, который заткнув мне рот, откинул в сторону. Чоуджи изменился в лице, и, сделав свою руку раза в два больше, стукнул по белому рисованному зверю, который хотел напасть на меня со спины. По земле расплескались сгустки чернил. Мне всегда интересно кого это изображает Сай? Нечто размером с Акамару, с клыкастой пастью, выпученными глазами, тремя рогами и пушистым хвостом. Больше всего походит на статуи драконов–львов, которые я видел возле храмов Страны Неба…

Ещё одного рисованного зверя Чоуджи раздавил, орошая нас чернилами.

— Вот он! — Шикамару заметил исполнителя техники.

— Первый раз его вижу — почти и не соврал я, ведь Сай был без маски. Он с задумчивым и бесстрастным видом сидел на крыше дома в конце улицы. — Но на повязке у него эмблема Листа.

— Спёр повязку? — спросил Чоуджи.

— Не знаю, что ему нужно, — ответил Шикамару. — Но необходимо его захватить.

Он сложил печать и его тень почернела и опасно шевельнулась.

— Нет, он действительно из Конохи, — положил руку на плечо Шикамару Саске. — Точнее из Корня АНБУ. Поэтому мы его раньше не видели, хоть он наш ровесник.

Я побежал к нашему будущему новичку, не желая оставлять его наедине с Саске, который уже материализовал своего клона рядом с ним. Наговорит ему всяких гадостей и Саске узнает, что все всё знают про него и его злоключения в «Акацуки».

— Зато остальные, похоже, совсем слабаки, — сказал Сай. Саске на это только фыркнул.

— Это кого ты назвал слабаком? — вклинился я.

— Тебя, конечно же. Ты, похоже, совсем девчонка, раз остальные тебя прикрывали, — со своей странной улыбочкой сказал Сай.

— Ах ты! — я притворился разгневанным и выхватил кунай. Главное отвлечь его от Саске.

— Наруто, — остановил меня голос лучшего друга, — я тебе сто раз говорил не вестись на каждое обидное слово!

— Но… — Саске смотрел строго, и я убрал оружие, изображая разочарование, в душе радуясь за друга. Двадцать минут, как стал дзёнином, а уже как настоящий капитан.

— Как я и говорил, яиц у тебя вообще нет, — губы Сая широко растянулись.

— Что? — я почувствовал, что покраснел. Одно дело, когда это в прошлых жизнях происходило наедине, но совсем другое, когда это слышит мой лучший друг. Я разозлился по–настоящему. — Ублюдок!

— Хватит! — Саске использовал своё гендзютцу и я почувствовал невидимые оковы.

Таким меня не возьмёшь, вырвусь и надаю по морде этому озабоченному. Меж тем, Саске высказал своё недовольство нашему будущему товарищу. А когда я почти вырвался, укоризненно посмотрел на меня и заявил.