* * *

На учёбе никак не могу сосредоточиться, хотя на ней и так не могу сосредоточиться, мне немного мешают это делать. Я даже думал, что это происки Курамы, но осторожные расспросы лиса уже после того, как мы подружились, ситуацию с моими повторяющимися жизнями не прояснили. Попробуй усидеть на уроке, когда у тебя словно шило торчит в одном месте, в то время, когда ты пытаешься послушать Асуму–сенсея или Ируку. Вот главное, как только я перестаю это делать и ложусь на парту, погружаясь в свои мысли, «шило» пропадает. Это весьма меня раздражает. Мне не дают выбора учиться или не учиться. Сейчас моя голова была занята Учиха Саске. Вот смотрю на него и просто не верю, что это тот человек, который позвал меня жить к себе. Та же отмороженная высокомерная задница, как и обычно, хмыкает и фыркает на вопросы одноклассников, на меня, может, разок только взглянул. Я даже испугался, что всё вернулось на круги своя, и эта внезапная дружба мне вообще просто почудилась, я, наверное, всё–таки уснул на уроке.

После учёбы Учиха подождал меня возле качелей. У меня сразу отлегло от сердца и, не сдерживая свою улыбку от уха до уха, я потащил его к своему жилищу, которое скромно называю «берлога». Саске, судя по его чуть округлившимся глазам, кажется, оказался под впечатлением. Я, правда, немного прибрать забыл, но это потому, что гостей не ждал еще ближайшие пару лет.

У моего нового–старого друга задёргался глаз, когда он обозрел мой беспорядок.

— Наруто, пообещай мне, что отныне ты всегда будешь убираться в собственной комнате, — наконец выдохнул Учиха, грозно смотря на меня. Да умел бы я делать теневых клонов, то обязательно бы одного послал, чтобы убраться.

— Эхе–хе, — печально вздохнул я, ероша волосы на затылке, — я просто забывал мусор выкинуть. Но с сегодняшнего дня обещаю убираться! — только бы он не передумал брать меня к себе, ведь действительно глупо вышло, если бы я знал о его приходе, а то ведь не знал, что странно для меня.

Саске, нахмурившись, сел на мою кровать, которая была самым чистым местом в комнате, заваленной банками из–под лапши, исписанными свитками и всякими обёртками. Я вытряхнул из коробки последнюю пачку заварной лапши и стал складывать туда свои вещи. Несколько свитков, три футболки, ещё одни шорты, пару чистых трусов, плакат с эмблемой Конохи вот, в принципе, и всё, последнюю лапшу мне, кстати, взять не разрешили.

Я уже стоял на выходе, когда меня остановил недовольный голос Учиха:

— А убраться тут?

— Ээээ, но… — меньше всего мне хотелось быть в этом месте ещё хотя бы пару мгновений, но, сообразив, что это что–то вроде проверки, воскликнул: — Я мигом!

Быстро найдя мусорные пакеты, стал быстро сгребать в них мусор с пола. Саске даже помог мне. Мы довольно быстро управились и выкинули восемь битком набитых мусором пакетов. А комната такой большой кажется, когда её уберёшь, подумалось мне, когда я бросил на неё прощальный взгляд. Надеюсь, мне нескоро она понадобится.

— Считай, что это наша первая миссия. Мы только что сделали мир немного чище! — сказал Учиха, когда мы вышли.

— Да! — я подпрыгнул от радости, что теперь точно буду жить у своего друга. Теперь можно будет заранее заняться его перевоспитанием, чтобы он не свалил к Орочимару и раздумал мстить своему брату.

* * *

— Саске, а ты… ты столько всего прочитал, может, ты расскажешь что–то мне? — вечером мы после ужина, приготовленного Мито–сан, также лежали рядом на футонах. У меня была как бы своя комната, но спать я предпочитал рядом с другом, к тому же тот был явно не против. Наверное, всё из–за его кошмаров.

— Могу рассказать, как образовалась Коноха, хочешь? — он коснулся моего плеча, словно хотел, чтобы я подвинулся к нему.

Я переместился поближе, и он обнял меня, это было неожиданно и приятно, просто он также, как и я, сирота, который боится одиночества. Саске перебирал мои лохматые пряди и рассказывал про Хашираму, деда Цунаде и своего беспокойного родственничка, Учиха Мадару, объединивших кланы Сенджу и Учиха, к которым присоединились кланы Хьюга, Абураме, Нара, Акимичи, Яманака, Инузука и разные другие. Я всё это знал, но так приятно, когда это тебе рассказывают, да ещё и рассказывает твой друг. Слушая, слышал, что Саске и самому интересно всё это мне говорить, так он чувствует свою нужность. Поэтому решил, что с этого момента буду всё у него спрашивать, даже всякие глупости, типа почему трава зелёная и небо голубое.

Начиная со следующего дня мы начали регулярные тренировки, к которым приступали сразу после возвращения из Академии. Саске сказал, что после случившегося с кланом и после того, как он провалялся две недели в больнице, он немного растерял сноровку, но мне его всё равно не обогнать. Это был вызов, и, что странно, рядом с ним не чувствовалось прежней скованности, словно мои «кукловоды» позволяют мне учиться, и это только подстегнуло мой энтузиазм.

Мы метали сюрикены и кунаи. Обычно раз за разом во время учёбы в Академии мне они доставались только на десять минут на время тренировки, ведь своего оружия у меня не было. Подбирал, конечно, на полигоне забытое или выброшенное, но оно обычно было непригодно к использованию. Центр тяжести смещён или уголок загнут, всё летит не туда, куда задумывал. В общем, когда Учиха поделился со мной нормальными сюрикенами и кунаями, дела пошли в гору.

Не сразу, ведь тело семилетнего мальчика это тебе не тренированный шиноби шестнадцати лет, но я всегда был упорным, а зная, с чем и с кем мне предстоит сражаться, упустить такую возможность потренироваться никак не мог.

Саске, кстати, действительно растерял сноровку, мы были почти на равных, что его немного удивляло, ну да, я же шалопай и дурачок, как все считают. Потом мы занялись тайдзютцу, вот тут он легко блокировал мои удары, но и это до поры до времени, просто в тот момент я ещё плохо управлялся с чакрой и не мог двигаться быстро или добавлять силу, а у моего друга это всё уже неплохо получалось. Он показывал мне приёмы, и я отрабатывал их, помня про Рока Ли и про то, что у него вообще нет техник шиноби, а его тайдзютцу будет на уровне великих мастеров.