Голос звучал сердито. Скай вспомнилась учительница, которая во втором классе обвиняла её в том, что она не сама делает домашние задания. Второклассники, кричала учительница, не умеют делить большие числа в столбик, они умеют только складывать и умножать. Вместе с неприятным голосом до Скай долетело неприятное цок-цок-цок по каменным плитам. Значит, миссис Тифтон ходит на высоких каблуках, заключила Скай. Специально, чтобы удобнее было важничать.

– Простите, мэм, задумался, – сказал Кегни. – Впредь буду внимательнее.

– Я только что получила программу садово-паркового конкурса. Главный судья прибудет в Арундел через три недели, и вместе с ним весь совет садоводческого клуба. Как всегда, они будут осматривать все сады и парки в Массачусетсе. Так вот, Кегни, я хочу, чтобы в этом году Арундел-парк занял первое место.

– Займёт, миссис Тифтон. Непременно.

– Да, но для этого тебе придётся как следует постараться!

– Я постараюсь, мэм.

– Что с этой вазой? Надеюсь, она не будет торчать посреди парка пустая?

Противное цок-цок-цок, к ужасу Скай, направилось в её сторону, и Скай отчаянно захотелось размазаться по мокрому каменному дну. Неужели заглянет?.. Хорошо хоть, что на голове камуфляжная шляпа: если миссис Тифтон окажется слегка подслеповата, она может не заметить под шляпой Скай.

Тут по укрытию Скай что-то бухнуло, так что Скай внутри качнулась: это Кегни, опередив миссис Тифтон, подскочил к вазе и хлопнул по ней ладонью.

– Придумал! – объявил он. – Я высажу в неё розовый жасмин из оранжереи. Пойдёмте, я вам его покажу… прямо сейчас, хотите? Мы даже можем вместе выбрать лучшие кустики.

– Чего ради? Это твоя работа, я тебе за неё плачу. И кстати, Кегни: выруби-ка ту раскидистую розу, что растёт у самой дороги.

– Вы хотите, чтобы я вырубил белую бахромчатую розу? Розу Фимбриату? – Скай показалось, что голос у Кегни стал точь-в-точь как у папы, когда Пёс сожрал какую-то страшно редкую орхидею.

– Именно её. Прошлый раз, когда совет клуба приезжал в Арундел, миссис Робинетт поцарапала об неё свою машину. Тебе всё ясно?

– Да, мэм.

Лишь когда сердитое цок-цок-цок стихло вдали, Скай решилась высунуться из укрытия.

Кегни окинул её сумрачным взглядом.

– Эту розу посадил мой дядя тридцать лет назад, – сказал он. – Каждую зиму он оборачивал её мешковиной, чтобы она не замёрзла. И теперь я должен её вырубить – только из-за того, что миссис Робинетт не умеет нормально водить машину? – Легко приподняв Скай, он поставил её на землю.

– Твой дядя тоже работал тут садовником? – спросила Скай.

– Угу. Я тогда был младше, чем ты сейчас. Сначала я просто прибегал сюда после школы, помогал ему. А в прошлом году дядя ушёл на пенсию, и миссис Тифтон взяла меня на его место.

Пока Скай, хлюпая кедами, прыгала, чтобы поскорее вытекла грязная вода, ей в голову пришла одна мысль.

– А давай ты пересадишь эту розу к нашему домику? Папа может за ней ухаживать, пока мы здесь.

– Точно! – Кегни просиял. – Миссис Тифтон даже не узнает. Да и какое ей дело? И папу вашего незачем беспокоить: я сам буду её поливать каждое утро, мне не трудно.

Издалека послышался уже знакомый голос:

– Ке-егни-и!

– Ну вот, опять, – вздохнул Кегни. – Давай-ка чеши отсюда. Я её отвлеку, пока она тебя не застукала.

Скай предпочла бы запрыгнуть обратно в вазу и понаблюдать за развитием событий, но было ясно, что Кегни прав. Поэтому, пожав ему на прощание руку, разведчица короткими перебежками – от кустика к кустику – добралась до мраморной статуи.

– Ке-егни! – голос приближался.

Скай с разбега бросилась в зелёный тоннель и – ТРРЕСЬ! – врезалась в кого-то, так что они вместе клубком покатились по земле.

– Ай!.. – Скай ощупала свою голову, проверяя, нет ли крови. Нет, вроде всё в порядке. Хорошо, что шляпа смягчила удар – иначе той из сестёр, которая так не вовремя оказалась у Скай на пути, сейчас бы не поздоровилось. Кое-как выпутавшись из клубка рук и ног, Скай отбросила волосы с лица и наклонилась посмотреть, на ком это она сидит…

Вот только это оказалась никакая не сестра, а совершенно незнакомый мальчик, примерно её ровесник. У него было бледное веснушчатое лицо и тёмно-русые прямые волосы. Мальчик лежал неподвижно, его глаза были закрыты.

– Эй, у тебя что, обморок? – заволновалась Скай. Сдёрнув с головы шляпу, она изо всех сил замахала ею у него перед носом. Однажды она видела в кино, как один ковбой таким приёмом приводил в чувство другого ковбоя. Но сейчас приём почему-то не срабатывал, глаза у лежащего не открывались. Тут ей вспомнилось: иногда в кино человека бьют по щекам, чтобы он очнулся. Конечно, не хотелось бы отвешивать пощёчину тому, кого она сама же только что сшибла с ног, – но что делать, помощь же нужна срочно. Надо значит надо, решила Скай, замахиваясь…