– Идеи?

– Ну некоторые поют гимн при выходе, - представила, как я вот совсем без слуха и голоса пытаюсь петь во главе своего отравительного хора и мысль загнулась, как нестоящая.

– Есть еще танцы, девочки в том году так красиво танцевали, танец цветов, - с горем пополам, после того как Инга показала вспомнила я этот танец цветов. Толпа девиц кружиться, играя в детскую игру 'ручеек' и у них в волосы вплетены цветы и все, то есть никаких сверх навыков. Уныло, если честно, но мои бы так смогли.

– А помнишь, как иллюзионисты красиво делали?

– Девочки, а что делают лекари?
– вот серьезно моя фантазия пасует на трансляции разделывания тела или демонстрации срамных болезней под перечень основных пунктов техники безопасности.

– Да ерунду всякую, правила зачитываю, нудьга, - а мне вот очень захотелось послушать эти правила, что-то мне подсказывает если вникать в суть будет очень даже интересно.

– А у нашей группы уже идеи на выход есть?
– вот маленькая такая надежда трепещет.

– Неа, мы всегда просто входим и все, парни нас даже на бал не ведут, а ведь это с противоположной группы звать никого нельзя, все приходит именно группой, но между собой то можно. Но они не хотят, - вот слушала я трескотню Светаны и уловила главную суть, все группы однополые, а вот мои то разнополые на этом надо играть.

– Магистр, а в этом году будет что-то особенное и мы пойдем не последние?
– Ирэн теребит кофту и смотрит так с надеждой, зря.

– Последние конечно, - уверенно говорю уже прикидывая что и как могу сделать, и они тяжело, но так синхронно вздыхают, вот и навык, жаль не применишь, - так девочки вперед в общежитие, завтра с утра сбор в аудитории в десять.

– А как же приготовления?
– осторожно так Светана спрашивает.

– Успеете, с вечера платья и все необходимое подготовьте и парням скажите, и напомните на всякий случай, что происходит с теми, кто решит не выполнить мое задание, - это я на всякий случай, решила предотвратить возможный бунт.

Девочки пообещали, что все сделают и умчались к себе, а я мысленно отодвинув в очередной раз, свои расчеты засела лазить в сети в поисках вдохновителя. Вдохновителем у меня всегда была девочка, с которой мы вместе были в одном детдоме семейного типа, она была мне не просто знакомой, посмотрев на ее новые за пять лет работы, набрала ею, чтобы связаться. Ответили мне буквально через пару мгновений.

– Фрея, ты?
– я кивнула здороваясь, - Твою ж на лево, наши все на озере собирались тебя поминали! Чтоб ты!
– и дальше набор неприличных эпитетов в мой адрес, и мне стало совестно.

Просто я как-то привыкла считать, что я одна и никому нет до меня дела, сама без семьи, без привязанностей, была привязанность любовь и учитель, но с учителем я сама выстроила отношения с дистанцией. А вот любовь, тут я прокололась за что собственно жизнью и поплатилась. Это я к чему, я ни с кем так и не сдружилась во время учебы в ВМВ, сиротка была никому не интересна, а когда я перестала выглядеть как сиротка, да и дети поумнели, уже они мне были не интересны. А теперь оказывается все те девчонки и мальчишки, с которыми мы выросли им не все равно?

И как воспоминание Лика выходит на связь, чтобы сказать, что Натану нужна дорогостоящая операция и я не задумываясь перевожу тогда всю свою зарплату за полгода, что копила на дом и оставляю двадцать монет на пирожки в кармане. А на следующий день еду к нему в госпиталь, где встречаю весь наш выпуск - двенадцать человек, я тринадцатая (символично). Так толпой мы ждем результатов операции и также толпой вламываемся к нему в палату просто поддержать, а потом расходимся опять на не пойми сколько времени.

Мы все были приблизительно одного возраста и у всех свои судьбы, мы были и есть одиночками, но оказывается нам не все равно. Я помню всегда следила за успехами своих 'братьев и сестер' как заставляли нас называть в детдоме, но я так ни разу ни к кому так не обратилась. Не смогла, надзиратели говорили гордая, а правда в том, что я всегда боюсь привязываться. И мне захотелось оправдаться.

– Они убили меня, - поток бранных слов был остановлен, поток эмоций нет, но теперь она смотрела молча, - я пять лет прожила в глуши приходя в себя, три месяца назад вернулась в люди, - кривая улыбка, - они нашли пришлось принимать меры, дать бой я бы не смогла, а тот человек, который вытащил меня с того света, сама ушла в другой мир, поэтому я вылезла на свет, - замолчала, осознавая, что вот взяла и просто призналась.

– Я еду и говорю всем нашим, мы уже давно не та толпа бесправных выкинутых детей, так что они все ответят за то, что с тобой случилось и за наши слезы и за то, что мы все пять лет каждый год собирались на озере и пили, страшно пили в основном молча, и только когда напивались начинали говорить, вспоминая детство, тебя. Фрея это страшно!
– а я представила, что это я с ними каждый год встречаюсь и оплакиваю, например, Натана и да это страшно и я бы мстила за него, за любого из них.

Вот так в возрасте, хмм, в большом возрасте и понимаешь, то что тебе говорили, мда, я тормоз. Все же дура, как можно было быть такой дурой и не понять, что сильнее в одиночку не становишься. Привязанность - слабость, бред! И Нисса говорила, что так думают слабаки, ну что же я готова признать свои ошибки, я слабак. Готова исправлять, но не так масштабно.