Лисята были её секретом, о котором никто не знал. Касси всё ждала, что Уильям или ещё кто-то из ребят с их двора тоже заметит лисят – и непременно похвастается остальным, как он кормит их чипсами с сыром, – но никто ничего не заметил. Может, занятые своими делами, они просто не видят, что происходит вокруг, размышляла Касси, или слишком шумят, когда гуляют на пустыре, и лисята боятся к ним выходить.

Лисёнок с белым кончиком хвоста – про себя Касси называла его Инеем, именно из-за этой белой кисточки на хвосте, похожей на россыпь инея или сахарной пудры, – совсем не боялся Касси и не раз приводил к ней остальных трёх лисят, хотя они были не такими смелыми, как их братец, и всё время держались поодаль.

Касси почему-то решила, что Иней мальчик. Даже не то чтобы решила – просто ей было удобнее называть его про себя «он», «лисёнок». Если бы оказалось, что Иней девочка, Касси бы только порадовалась.

Ей надоело, что у них во дворе одни мальчишки, которые не хотят с ней играть, потому что она девчонка, и что её старший брат Уильям постоянно её дразнит, а младший, Лукас, ещё совсем маленький и не даёт маме спать по ночам, из-за чего мама всё время ходит усталая. Впрочем, лисёнок уж точно не стал бы её дразнить, и он хотел с ней играть! Так что не важно, мальчик он или девочка, рассуждала Касси. Главное – что они подружились.

Остальные лисята лишь насторожённо наблюдали за Касси из зарослей наперстянки, забавно подёргивая усами. Они не подходили выпрашивать угощение, как делал Иней, но всё равно были такие забавные! Такие милые! Как щеночки. Или как маленькие детишки. Они возились друг с другом, сплетаясь в шуточной драке в рыжий клубок, и отбирали друг у друга игрушки. Стоило одному из лисят найти на земле интересную палочку, как все остальные тут же бросались её отнимать.

Касси примерно знала, где находится их нора, но никогда не подходила близко.

Во-первых, она боялась спугнуть лисят, а во-вторых, очень уж не хотелось лезть в заросли колючей ежевики.

Но если обойти заросли сбоку, присесть на корточки и заглянуть в просвет среди густого сплетения ветвей, иногда можно было увидеть, как лисята играют друг с другом. Они наверняка знали, что Касси за ними наблюдает, но делали вид, что её здесь нет.

Лисята росли очень быстро, как говорится, не по дням, а по часам. Когда Касси впервые увидела Инея, у него была рыжевато-коричневая, очень пушистая шёрстка – так называемый детский пушок. Но уже через неделю его шерсть сделалась более гладкой, коричневатый отлив исчез, рыжий цвет сделался ярче, и Касси казалось, что Иней заметно подрос. Его ушки чуть заострились, а мордочка вытянулась и тоже стала острее.

К концу лета, когда мама начала заводить разговоры о том, что пора покупать всё для школы, лисята стали уже совсем большими. Ещё не взрослые лисы, но уже точно не малыши. Белый кончик хвоста у Инея сделался ещё ярче, как будто его окунули в белую краску. Иней не стал ручным – да, он подходил к Касси близко, но всё-таки не так, чтобы его можно было погладить, – однако он был дружелюбным и совершенно её не боялся. И ему явно нравилось угощение, которое Касси ему приносила.

– Скоро все пойдут в школу, и тут станет тише, – сказала ему Касси, положив на траву кусочек сыра. Иней с подозрением его обнюхал, а потом быстро схватил и проглотил. – Но я буду к тебе приходить ближе к вечеру, после уроков.

Всё равно, как заметила Касси, лисята чаще выходят по вечерам – после ужина, когда Кассина мама пытается уложить Лукаса спать. Иногда Касси видела их и днём, но чем старше они становились, тем реже покидали свою потайную нору в светлое время суток и выходили лишь в сумерках, ближе к вечеру – порезвиться на пустыре, в тенистых зарослях густой травы.

Пару раз, когда Касси просыпалась совсем рано утром, она видела в окно, как лисята что-то с азартом вынюхивают в кустах ежевики. Они высоко-высоко подпрыгивали и что-то хватали – явно охотились. Но на кого? На мышей? На жуков? Касси не знала, а на таком расстоянии было не разглядеть. В книжке, которую Касси взяла в библиотеке, было написано, что лисицы едят даже земляных червей.

Она точно знала, что лисята едят ежевику. Она сама видела, как они осторожно объедали ягоды с колючих веток. Лисята пытались вставать на задние лапки, чтобы дотянуться до ягод на верхних ветках, но у них почти ничего не получалось. Сама Касси не любила ежевику – слишком кисло, и семена застревают в зубах, – но она собирала ягоды для лисят. Оставляла их кучками на траве, а когда возвращалась на следующий день, ягод не было и в помине. Касси знала, что их съедают лисята, потому что их какашки становились ежевичного цвета. Однажды она случайно наступила на такую тёмно-фиолетовую кучку и потом два часа оттирала свою белую кроссовку.

Но пятно всё равно осталось, и мама сразу его заметила, когда Касси пришла домой после прогулки. Мама сказала, что от кроссовки противно пахнет, и, наверное, так оно и было, хотя самой Касси запах не казался таким уж противным.

Она улыбнулась, вспомнив, как аккуратно лисята объедали ягоды с веток, но всё равно умудрились испачкать мордочки в фиолетовом соке.

К первому сентября на кустах ежевики не осталось ни одной ягодки. Наверное, Инею без лакомства скучно, думала Касси. В пятницу, когда Касси с Уильямом вернулись домой из школы, мама гуляла с Лукасом во дворе.