Спасибо Марие Вологодской, здорово меня поддержала в то время, даже морально. Я бы постеснялась, а вот она однажды резковато высказала Ане, чтобы отстала от меня со своими придирками насчет Славки.

— Ну, что ты к нему прицепилась? Чего вам еще надо, дурехам? Не пьет, не курит, обходительный… Да он ради Танюшки и в огонь и в воду готов, все для семьи сделает, последнюю рубаху с себя отдаст. Вот какой он мужик! Даже не надо гадать на кофейной гуще, и так все видно с первого разу. Завидуешь? Так мы тебе в родню не набиваемся. Ищи лучше купца на свой залежавший товарец.

Я заметила, они стали часто разговаривать на повышенных тонах. А в первых числах апреля Аня и вовсе собрала вещички, распростилась с Зарекой и Вологодскими. Вася окончательно перевез подругу к себе на квартиру в центре. И сам стал реже бывать у матери. Тетя Маша переживала, думаю, но старалась держаться бодро. Только разок увидела ее растрепанной, сидела пьяненькая за пустым столом, вертела в руках фигурную рюмочку.

— К осени и ты от меня сбежишь, все бросите старуху… Умные стали, сами с усами…

— Да вы что говорите, куда же я-то денусь от вас! Гнать будете, не уйду! Еще год учебы впереди, надо вместе биться.

— Это ты сказала хорошо, Танечка… Садись, дорогая, выпей со мной. Как мне тяжко сейчас, кто бы только знал. Без толку живу, только маюсь. Как же я из-за вас всех горемычных маюсь, и никто не желает знать… Ой, же тошно мне…

— Теть Маш, вам бы хватит уже, пойдемте, в комнату вас провожу.

— Ну, пойдем…

Я точно не помышляла ни о каком переезде. Даже чувствовала, что ее одну оставлять нельзя. И она это знала, платила добром, отдала нам из чулана подержаный столик, пару табуреток, кое-что из посуды на первое время, занавески и комплект нового постельного белья. Я даже смеялась про себя, будто приданое мне собрала. А стелить-то и не на что пока, у Славки в квартире даже лежанки не было. Диван он купил только с апрельской зарплаты, и то в рассрочку. А столько еще всего нужно в дом: электроплиту, холодильник, хотя бы какой-нибудь шкаф и тумбочку.

А кроме дивана в тот день Слава еще купил гладильную доску и утюг. Я даже поворчала немного, уж это могло бы точно подождать, хотя с другой стороны видела, что нравится Славе приносить в свое жилье новые вещи. Он ведь как мальчишка довольный был, когда расправил у стены эту доску, с ней и правда, как-то уютнее стало, по-семейному. Да, еще Славе кто-то на работе отдал старую электрическую плитку, на ней и варили пока что-то простое: картошку с курицей, гречку или рис.

Электрический чайник-термос подарила нам Аня. Узнав, наконец, что жених мой имеет двухкомнатную квартиру, Худякова быстренько прониклась к Славке уважением, и на меня стала иначе смотреть.

— Да-а-а… Вот тебе и Таня-тихоня, а сумела во время ухватить мужика «с хатой».

Не нравились мне такие разговоры, никого я не ухватывала, даже не собиралась. Как-то все случилось само. Слава не раз уже говорил, что любит меня, что я самая лучшая и много еще всяких хороших слов. А я и не знала, что ему ответить, молчала только, опуская глаза, как-то горячо делалось в груди и почему-то хотелось плакать от всего, что высказать невозможно. Ничем ведь я не заслужила такую любовь, ничего во мне нет особенного.

А вдруг Славка еще разглядит, что я самая обыкновенная и кругом девчонки лучше есть, красивее, умнее, веселее даже. Вдруг ему скучно станет со мной и передумает вместе быть. Иногда накручивала себя так нарочно ночами, чтобы поплакать всласть, растревожить душу, а засыпала все-таки уверенная, что все это девичья блажь и не променяет меня Рублев ни на каких городских модниц. Это была какая-то взрослая, глубоко женская, тайная уверенность в своей силе и правоте. В надежности своего Мужчины. И крепло это чувство день ото дня.

На майские праздники мы съездили в Совиново. На автобусе пришлось, отчего Славка сильно переживал. Ему казалось не солидно приезжать к родственникам невесты «безлошадным». Баба Тая нас приняла как самых дорогих гостей, будто мы какие-то важнейшие персоны и нам надо угождать, осыпать нас почестями, до отвалу кормить и, конечно, попарить в баньке. Первым мыться отправили Славку, пока я ему все показывала, где тазы брать, как включать свет — надо лампочку ввернуть потуже в плафон, он, конечно, приставать начал.

Даже всерьез предлагал нам вместе пойти, обниматься полез в предбаннике, я его огрела разок полотенцем, чтобы уже отстал. Да я и не особенно стесняюсь, уже все почти у нас было, почти все, что можно, мы же не маленькие. И свадьбу мне никакую не надо, только договорились, что распишемся в августе и тогда вроде как в первую брачную ночь все как и положено.

Ой, даже смешно сказать, кто же так сейчас делает! А вот Славка согласился подождать. Он, вообще, старомодный у меня какой-то, слишком уж правильный в некоторых вещах. Я не случайно иногда подумываю, что в нем-то как раз больше детского, чем во мне. Я бы не стала тянуть ей-Богу, но раз ему хочется все по-честному сделать, ладно уж, пусть нас баба Тая сначала благословит.